Сокровища артеданфэльских императоров

авдывает

рдена И

одного вопреки воле других с разных сторон, из стран-победителей империи, на основе Ваэмы – главной морской державе океана, в одиннадцать тысяч шестьсот семидесятом году по принятому в той части планеты летоисчислению. Всесильный император Клеррарт Вентар, правивший всем северным миром пятьдесят один год, был свернут и вскоре умер. Экспансия его суровой державы в остальной мир завершилась. От древней великой империи отошли её завоевания, а её центр попал под влияние Ваэмы, став частью Валартада – государстве, во главе которого встал победитель Вентара, Аквель Сантон Вавитонк, правивший им до самой смерти – пятьдесят четыре года. В последствии эту эпоху назвали Вавитонковской, ибо не стало во всём известном мире в те годы человека более властного и могучего, чем он. Валартад, скроенный и возглавляемый им, строя свои порты, предприятия, города, дороги, неисчислимые корабли, поезда, принимая и отправляя караваны с несчётными грузами в самые отдалённые части Ольвода, твёрдо исполняя свою волю доверенными в самых разных, заброшенных куда угодно странах, расширяя мировое влияние этой страны-исполина, выставив могучие армии и флот на стражу своих огромных владений, готовых уничтожить всякого кто на них посягнет, создавая во благо страны-гиганта армадами рабочих, инженеров, учёных новые и новые товары и средства производства, восхваляемй и превозносимый знаменитыми и безвестными изданиями, стаыл бы хозяином планеты, если бы не возвышение благодаря гибели Артеданфэльской империи, три десятилетия целенаправленно разрушавшей, ссоря с соседями, и открыто давя на руководителей не поражённого, но ослаблен

ог.

хало двое: погонщик и путник, весьма молодой. Он сидел, опустив голову, подпирая лоб двумя руками, запястье левой изуродовано шрамом от пули, видимо пролетевшей на вылет, и криво сросшимися костями. Какие-то мысли полностью заполняли путника. О чём он думал? О настоящем, может о прошлом или о будущем? Может, его мысли неслись где-то по просторам выси жаркого неба или, может, копошились здесь, внизу, в суете человечества? Это оставалось неизвестным. Сложения он скорее поджарого и крепкого, чем худого, челюсти его тяжеловаты, но в целом черты его лица заостренные:

просом на вопрос ответил пассаж

чи человек. – Погонщик, усмехнув

к будто заинтересовался, хотя

ства, а ведь он наследник самого богатого человека не только в этом городе, но и во всей стране, которой этот город правил, а может даже и всей планеты! Что с ним стало? Где он сейчас? Во что теперь превратился его родной город, его страна? Ничего этого он не знал, в тех уголках Ольвода, где он пребывал, обо всём этом знал

каких ты говорил. – Он указа

с большой головой и длинными, как и у всех местных жителей, конечностями, удлиненные его ростом и телосложением. Запавшие глаза старика хищным огнём горели меж широких, резких скул, из-под почти нависавших над ними крупных бровей. Но его большой рот, обрамлённый тонкими и почти не заметными на его смуглом лице, губами, твёрд. Он жил здесь, вдалеке от людей уже много лет. Местные жители почитали его

, и они вошли в дом. Старик пригласил молодого человека поесть. Нельзя сказать «за стол»: в эти

. – Он имеет отношение к Горгарду. – Глаза старика, окружённые морщинами, устремились на молод

Покажи мне его. – Он ещё так же спокоен, как в начале разговора, но в тоне уже заметна твёрдость. Молодой человек, улыбнувшись, вытащил камень из потёртой одежды. Этот алмаз – абсолютный ок

ю цену. – Сказал он и, прищур

– Довольно улыбнулся молодо

ньги старик предложил немалые, но сколько может стоить этот камень он не знает – на по

Но я желал бы быть уве

го, что мы говорим о таких в

ая, слегка высокая, совсем молодая, чуть суховатая и обветренная. Смуглая, с довольно большими и пухлыми, ровными тёмными губами, глубоко сидящими среди резких краёв костей, удлинёнными, живыми глазами, ровным, узким носом, тонкой подбородочн

о воскликнула она, – гд

. Я говорил со стариком

Ты хочешь купить Олтилор ил

ую руку – тогда в неё попала пуля и оно выпало, когда он успел скрыться, – моего завещания, завещания последних осколков моей империи! Этих камней! – Говорил

. – Слегка вздо

даже и умных женщин, но такую как ты я ещё не встречал. – С этими словами Веррэт с

и небо с его двумя белыми лунами, по которым ольводяне мерили время, холодно-равнодушно смотрело на него со своих недосягаемых высот. Куда ему, жалкому куску углерода до его выси?! Есть что-то равнодушно-надменное в этих недосягаемых нера

встал. Над степями вновь стоял жёлтый свет, рассеявший холод и мглу. Наследник несущ

дти. – С

и подтягиваясь

бливали своей солёной водой, метил в них стальной холодный штык или горячая пуля, люди чинили всяческие препятствия вольно или невольно – ничто не останавливало их. Вперёд – навстреч