ЧЕРНЫЕ ВОРОНЫ 8. На дне

то-нибудь владел ею. Ибо любовь довольствуется любовью. И не думай, что ты можешь прави

сторы и

л. Я это поняла сразу. Мы для них ничего из себя не представляли. Так, кучка мяса, которую они хотели обменять

ралась. Ну вот и начинается. Они там все злые снаружи, дерганые

т эмоции, он теряет бдительность. Этому меня учил Макс. От одной мысли о нем стало невыносимо больно. Не сейчас. Не в эту секунду. Я должна думать о детях прежде всего. Агония на потом, когд

очень хо

шу и приложила указател

туалет. Ведите себя очень тихо. Никуда не

обняла его за

се вместе сходим в кустики, и все вместе вернемс

. Боевики тут же насторожились, но Закир махнул рукой, и о

и никак не можешь дождатьс

бка начала пропадать, – мои

елся взглядом по окнам, сжимая автомат двумя руками. По

койно идем, а потом обратно. Не беж

дастся включить незаметно сотовый, можно посмотреть – ответил ли мне Изгой. Я даже думать не хотела, что связи

м разные. У них не

ри. Девочка моя, а

б своих. Голыми перед мужиками выставляют, ноги, сиськи, задница – все наружу и одних отпускают. Сами водку пьют, а жена гулять,

всех под од

одну

русских другие мужчи

я в черные

тобой разговариваем, и я твою дочь

олго оставался живым, завывая от страшных мучений... а потом... потом вспомнила, что Макса боль

зачем женщин и детей

и сошлись н

елел. Народ с

Аллаху угрожа

уклонился, и брови превратились в одну

е стану. Ты давай делай свои дела, и

о щеке пальцем провел,

ный и хороший,

на боевика, вцепился в его ногу и повис

акир разозлится и выстрелит... я же сказала, что э

мальчик. Вы не злитесь на него. Он сам не пон

о гладя по голове, мол

стоящий джигит растет! Сво

Яше и протяну

ты. Закир любит смел

е стал настаивать, он мне на кусты кивнул, и я повела туда Таю. Пока снимала с нее колготки, о

ти дяди п

тому надо вести себя

отки обратно и ощупыв

ы там т

час-с

я его деть могла? Или украл кто-то.

Вы начинаете

не сомневалась, что он бы бросился на ублюдка, если бы тот нам угрожал. Папин мальчик. Весь в Макса. Даже смотрит, как он -

с увидел. Поправил штаны и сделал

м – пусть погуляют, а мы

на Яшу и на Таю и стиснула челюсти. Если откажу, что будет? Он ведь с автоматом и ножом. Может убить на

не уходили. Не то с собаками най

думать только о детях... я

ы на затылке и прошибло холодным потом. Если Закир сотовый отберет, то увидит смску и пойме

курсах самообороны, как учил сам Максим. Но что я против здоровенного мужика с военной подготовкой? Он навалился на м

а! Я тебя на

нным ножом. Видимо, стащил его у чечена, когда первый раз на него набросился. Оттолкнула от себя Закира

им! Б

ояса, сунула за пояс себе, отобрала автомат, зажигалку, конфеты. Направила на него дуло автомата... потом пе

Так быстро,

не оборачиваясь. Вот и все. Обратной д

ругую сторону, чтобы запутать следы. Так учил меня Максим... Он учил меня всему в этой жизни... всему, кроме того, как жить без него. И это самое жестокое, что он сделал со мной – оставил одну. Одну со всем этим адом, со

мальчик, и я встреп

сли прочь. Выжить. Спасти детей. Вот о чем я должна д

ертвое жи

верь и довольно давно, так как в воздухе стоял отвратительный запах.

к ладошкой, я отвернула ее так, чтоб о

ал Яша, который до это

мала, как скры

осы и постарайтесь д

и мерзкий запах собьет псов с нашего следа. Яша не жаловался, а Тая хныкала, что е

надо найти, г

и спустилась сама. Оставила ее с братом, выбралась наружу, нашла пушистые ветки и прикрыла яму сверху так, чтоб ее не было видно, потом насобирала дров. Вернулась обратно к детям, постелила свою куртку, разложила ветки и подожгла, чтобы согреть детей и согреться самой. Ночью в лесу было очень холодно и сыро, пробирало до костей. Пока мы бежали, мы этого не чувствовали, а сейчас я видел

рал? – тихо спросила и

й, он в ботинок его спрятал, и рукоять торчала. Я в ф

стру протянул. Рядом с мо

ножом ударит

смотрел и боевики всякие. Мымр

ечает. Даже

о было чело

ь, у самой до сих п

, он бы тебя убил. Тут выбира

е блеск в синих глазах зверин

меня

бнял меня за шею, п

а. Я за тебя кого у

ого

От

еревернулись от его слов, т

здесь п

узнал его! Мы из-за не

ильным и болезненным, как будто ребенок

ться! Посмотри на меня и запомни, – я обхватила личико ребенка ладонями, приблизила к своему, глядя прямо в ярко-синие глаза, – т

елает там? Почем

от увидишь! Твой отец ради нас землю вверх ногами перевернет и а

ою речь, я верила, всем сердцем и всей душой верила. А когда Яша уснул, и

мы на автобусе ехали. Мне бы найти водоем и помыть детей. Особенно Таю. А потом идти к дороге. Если вода пресная, то можно набрать во

ьна. Течение быстрое и шумное. Я вернулась за Яшей и Таей. Пока дети плескались в воде, я лихорадочно дум

се это было не здесь... а где-то в другом месте, и Максим был с нами. Смотрел, как они играют вместе. Наши дети. Наша Тая и наш Яша. Он ведь стал мо

ватит! В

емного. Совсе

бнулась. Пусть плескаются, ночью придет

м-то подумать, рванула в воду, выхватив автомат, поворачиваясь спиной к детям, закрывая и

и на другой берег

ам, потому что больше негде, а я, целясь в боевика, пятилась за ними спиной. От отчаяния и пони

стрелю! – прорычала чечену,

, дэвочка, и жи

зацепила ему ухо, и я увидела, как кровь брызнула на камуфляжную куртку. Да, Максим

ссс

й выстрел

о секунд с ненавистью смотрел на

кого. Только дети. Никуда н