Охотники за плотью

адюки, умеющий убивать на расстоянии, черное прокуренное сердце и кулаки, способные крушить камни. Эти самые кулаки сейчас наматывали ворот кожаной куртки Дантаниэла Блэ

даже отдаленно не похожую на человека и вот уже полчаса блевал кровью, кажется, на полном серьезе по

нанку выверну, - угрожающе прошептал Мэл, изнемогающ

одлившихся целых пять часов до иголок в заднице. Данте свалил, как только запримеченный им официант з

ку за несколько секунд до того, как Мэл пересек дорогу. Впрочем, его и самого тут же отвлекли: ухо дико обожгло болью, будто кто-то приложил раскаленную кочергу прямо к мочке, и он зарычал, схватившись за это место, а когда отнял ладонь, обнаружил крова

анте за сегодняшний инциент в кафе. Поняв, что натворил его соб

ова начало выворачивать всем, что он успел сожрать в той дешевой забег

жно сильнее, чтобы его приятель не запачкал свою шикарную волчью шкуру в процессе прощания со

но пробормотал Дантаниэл, когда к

С какого моме

ежу за блондином... Даль

макушке. - Ты, дебил, пошел трахаться. С девственником. Кото

левую мочку. Вместо привычного клыка он

ьга, - пр

ной жалости глазами. В следующую секунду не ожидавший такой подлости Данте был снов

города, деревья вырисовывались из темноты, предоставляя путникам, не имеющим ночлега, отличный шанс заиметь таковой, если у них не б

ь со шрамом прилож

акатиться в какой-нибудь притон и устроить там кровавую баню. Их было невозможно докричаться в двух случаях: когда они

_____

иди,

ли. Когда он открыл их, среди деревьев мелькнула знакомая тень и фиолетов

ойдешь на охоту, - заметил он, е

язался с этим щенком. Сам полюбуйся, - темново

ее и удержаться в сознании. Плотно сомкнутые губы и испарина на лбу говорили о том, что ему становится

присв

е за явление Дьявола? Так вот п

ые зубы. - Чокнутый маньяк-выродок в пятом колене. Оттрахал

го, как обычно, и покончит с этим... У него должно было х

Дантаниэла все из нас почувствовали, что парень опасен; я готов был поклясться, что он все

ка зашевелил губами, произнося какие-то заклинания, а Марлоу в это время нервно смотрел на происходящее. Из них четверых Элай оставался единствен

ми узорами, похожими на кружевную вязь. С губ светловолосого лекаря соскальзывали слова, которых почти не было слышно, -

темное, как бездна времен. Тут нужно нечто боле

авно хотел прикупить. При

нс, он чувствует на подлете даже то, чего еще не произошло, - Эл

а корточки рядом с собратом. - Его ослепило желание взять то, что он так хотел. Оно однажды уже не привело его ни к чему хорошему.

ое время молчали в попы

ственным, что пришло в голову светловолосому лекарю. - Если не п

ообще-то тяжелы

минут показался и тот, кто его поднял. Дагон быстро прибл

видев, что его новости вовсе не такие уж новости. Элай и

м надо двигать отсюда, - Марлоу обреченно вы

астал такой момент, когда острые зубы этого существа прорезались и начали доставать довольно

*

уток. Уже через несколько минут безостановочного движения три фигу

радочно потеющего приятеля на мерзлую земл

бессознательное т

ижу больше всего? - з

резус-фактор? -

Время тянется просто бесконечно, а в

не задерживаться там долго, ведь огромный мир обладал пространством достаточным для поиска ночлега и пищи. Это не единственная причина: вторая сложность заключалась в том, что Хантеры могли бродить неподалеку, а с неподвижным

инялись собирать ветки, валявшиеся тут и там, на земле и под деревьями. Если

брал приличное количество прутьев

с его ладони и осветила крошечную полянку, поджигая сложенные шалашиком ветки и хворост. Костер вспыхнул несколько раз, дрогнул и разошелся зеленоватым пламенем, возле которого можно было греться остаток этой сумасшедшей ночи. Элай присел на бревно, валявшееся неподалеку. Дагон подошел

отвернулся и обхватил себя руками, все еще ежась от порывов ветра. В этом году осень в

жда лопнула и разошлась по швам, клочки джинсов плавно опали на землю. У парня был чу

рядом с ним и оперся

а ним присмотрю

лающего костра, на бревне сидели уже не люди. Это был огромный коршун с блестящими черными глазками

Разные зрачки волка, рычащего и изворачивающегос

дится. Мелькала среди прочих одна мысль, которая никак не давала ему покоя, плотно засев под шкурой и выжигая там страшные дыры. А может, это была и не совсем мысль, скорее образ - бездонные голубые глаза, плавно меняющиеся в