Ф М Том 1

Резкое амбре ударило в нос, едва Мейслон переступил порог таверны. В нем смешалась вонь застарелого пота, ароматы расставленной на столах румяной баранины и запах дымящегося по углам ладана. Причём ладан явно проигрывал в неравной схватке запаху пота, исходящему от давно немытых тел.

- Чужак, я могу тебе чем-то помочь? – уставился на него толстый трактирщик.

Честно говоря, Мейслон думал, что его прихода в таверну вообще никто не заметит. Неужели было настолько очевидно, что он не местный?

- Я ищу Куслова, - ответил он, опёршись локтями на деревянную стойку.

- Зачем? – спросил толстяк.

- Мне сказали, он нуждается в моих услугах.

- Вот как? - приподнял бровь трактирщик, смерив его насмешливым взглядом, особое внимание уделив порванной в нескольких местах одежде. – Он сегодня ещё не появлялся.

- Я подожду, - пожал плечами Мейслон.

- Надеюсь, твой меч не покинет ножен, пока ты находишься в моем заведении? – спросил трактирщик, посмотрев на торчащую из ножен рукоять клинка.

«Если никто меня не вынудит», - подумал Мейслон, вслух же сказал: - Он будет так же неподвижен, как эта стойка.

- Что ж, отлично. Что будешь заказывать?

- Пока ничего, - покачал головой парень.

К сожалению, монет, ходивших по территории Горании, у него в наличии не было, а менять на кружку эля свой щит он, естественно, не собирался. В крайнем случае, если его слишком сильно замучает жажда, он сможет напиться из фонтана снаружи.

Усевшись на один из свободных стульев, Мейслон обвёл взглядом зал. Столики были заняты самым разношёрстным народом. Кого здесь только не было: разодетые купцы, решившие расслабиться после изнурительного путешествия, наёмники, выискивавшие среди толпы возможных нанимателей.

Меж столиков, зазывно покачивая бёдрами, сновали полуголые подавальщицы, до которых Мейслону, признаться, не было никакого дела. И причиной тому было не столько отсутствие денег, как банальная усталость.

Все его мышцы нестерпимо ныли, стоило вспомнить о путешествии, которое он едва сумел пережить. О землях демонов, которые в его народе называли землями смерти. Обстановка в них была настолько угнетающей, что через несколько дней он уже не мог понять, на каком свете находится - на том или на этом.

Сотни раз юноше казалась, что его душа, распавшись на множество мелких фрагментов, вот-вот покинет бренное тело. Временами чудилось, что он давно уже мёртв и сам превратился в демона Великой Пустыни. И только в моменты, когда его пустой желудок начинал жалобно урчать, он понимал, что все ещё жив.

Эта вонючая таверна, в сравнении с Великой Пустыней, которую его соплеменники называли Си’оли, была настоящим раем.

Мейслон не рассчитывал, что сможет выжить в том аду. Он думал, это станет концом его жизненного пути. Но раз ему, все же, удалось сюда добраться, он решил найти Куслова, о существовании которого узнал от спасшего его старика-караванщика.

Тот человек нашёл бессознательного юношу недалеко от торгового пути, по которому ходили направляющиеся из Бизонтии в Мюрасен караваны, и привёз в Кахору.

По словам купца, Куслов был человеком, занимающимся наймом воинов для охраны торговых караванов. Нанявшись к нему, Мейслон надеялся подзаработать немного деньжат, на которые можно будет купить ароматного хлеба, а возможно, ещё и пахучей баранины.

И снять в таверне комнату, уют которой будет напрямую зависеть от количества заработанных монет. Впрочем, отсутствие места для сна не было для него большой проблемой, как и для всех воинов его племени.

Подумав об этом, он внезапно вспомнил своего деда. Только сейчас он понял, насколько ценными были знания, что с таким упорством вбивал ему в голову старик. Именно он обучил его языку Горании. Хотя его произношение сильно отличалось от того, что он сейчас слышал, Мейслон легко мог понять, о чем говорят за соседним столом.

Единственными незнакомыми словами, значение которых он понял не сразу, были Эбла и Мехра, но Мейслон быстро понял, что это женские имена. Его догадки превратились в уверенность, когда сидящие за соседним столом мужчины начали обсуждать прелести этих женщин.

Если бы здесь сейчас был его отец, он непременно укоротил бы этим сплетникам языки.

С каждым часом людей в таверне становилось все меньше, однако Мейслон, несмотря на это, по-прежнему продолжал сидеть на своём стуле.

- Эй, ты! Осталось всего пару часов до рассвета! - окликнул его из-за стойки трактирщик. - Проваливай, я буду закрывать заведение.

Мейслон понял, что ненадолго задремал - сейчас он был единственным оставшимся в таверне посетителем.