И все такое прочее…

Елена остановилась перед особняком.

Железные ворота со скрипом закрылись за ней, и тишина окутала ее, словно предупреждение. Ветер шелестел в верхушках высоких деревьев, и серое небо начало темнеть, как будто время возвращалось вспять с каждым моим шагом.

Все было по-прежнему. Тот же безупречный сад. Тот же фасад с современными линиями. Тот же чертов шум в груди каждый раз, когда она дышала рядом с ним.

Он не думал, что возвращение туда будет таким. Не совсем так. Не так скоро. Не так уж... жестоко для сердца.

Ее вернуло сообщение без подписи.

«Срочное восстановление. Первоначальный взнос: 15 000. Полное усмотрение. Адрес прилагается».

Я принимаю эту работу за деньги.

Вот что было сказано.

Но узел в ее животе говорил об обратном.

Входная дверь открылась с едва слышным щелчком. Внутри белый мрамор отражал мягкий вечерний свет, проникавший через большие окна. В воздухе витал знакомый аромат: дерево, дорогой ладан, что-то мужское, остающееся на коже.

«Войдите», - раздался голос.

Глубокий. Несомненно.

Елена остановилась.

Это не может быть он.

Не с таким спокойствием, не с такой уверенностью. После всего?

«Вы привлекли мое внимание, но ненадолго», - сказал он из гостиной.

Поэтому он заставил себя двигаться вперед. Его сердце билось, словно пытаясь предупредить его о том, что он совершает ошибку.

Шесть лет назад.

-Почему ты убегаешь от меня? - спросил Алехандро, прислонившись к дверному косяку.

«Я не убегаю», - солгала Елена, ее волосы все еще были влажными от дождя.

-Да, вы. Ты делаешь это каждый раз, когда я подхожу слишком близко.

Она не ответила. Он взял ее за талию, и на секунду мир сжался от его прикосновения.

«Скажи мне, что ты ничего не чувствуешь», - прошептал он.

Но она не смогла.

Он никогда не мог этого сделать.

Алехандро остался прежним.

Или почти. В темном костюме он выглядел взрослее и холоднее. Но эти глаза... в них была та же интенсивность, что и в тот первый раз, когда он увидел ее обнаженной под светом ламп своей студии.

«Прошли годы», - сказала Елена, не глядя прямо.

«И все же ты знаешь, как заполнить комнату», - ответил он.

Он прикусил язык. Я не собирался поддаваться на эту уловку. Опять нет.

-Где работа? Я пришел работать, а не говорить о прошлом.

Он повел ее по коридору, не сказав больше ни слова. Его шаги были твердыми. Контролируется.

Он провел ее в большую комнату со стенами, уставленными книжными полками, и мягким светом, исходящим от потолка. В центре, накрытая белой тканью, находилась картина маслом.

«Это портрет», - без эмоций сказал Алехандро. От моей матери.

Елена осторожно подняла ткань. На крупноформатном полотне изображена женщина со спокойным выражением лица, тусклыми зелеными глазами и меланхоличным выражением, которое, казалось, говорило.

Краска потрескалась, некоторые участки потемнели от влаги. Но общая структура осталась нетронутой. Восстанавливается.

«Все испортилось», - пробормотала Елена. Но не непоправимо. Мне понадобится как минимум месяц. И свобода работать в одиночку.

Алехандро кивнул.

-Вы можете воспользоваться кабинетом в восточном крыле. Там хорошее освещение.

-Я бы лучше остановился в отеле.

Он впервые посмотрел на нее прямо. Тот взгляд, который когда-то обезоружил ее, когда она только переходила улицу.

-Я не забыл, что произошло, Елена.

«Я тоже», - ответил он, не задумываясь.

Наступила густая тишина.

«Тогда оставайся», - сказал он. Признайте это, если можете.

Она стиснула зубы. Он мог уйти. Я мог бы сказать нет. Но что-то внутри, что-то, что она не могла полностью скрыть, заставило ее кивнуть.

-Только по работе.

«Конечно», - сказал он с полуулыбкой. Просто работай.