Прежде чем кто-либо приблизился к столу - возможно, кто-то из официантов, шумная семья, которая только что пришла, или даже Лео или Луис, хозяева заведения, - Марина шагнула вперед.

-У вас есть номер телефона? - сказал он ему, как будто задавая пустяковый вопрос. На всякий случай... Я не знаю, мне нужны какие-то данные или информация. О безопасности или... о чем-то еще.

Он улыбнулся и продиктовал ей свой номер, пока она записывала его все еще влажными пальцами.

«Теперь у вас есть прямая связь с законом», - пошутил он.

«И с искушением», - подумала она, не говоря ни слова.

Соль все еще щипала кожу. Ветер с пляжа, проникавший сквозь складки ее мокрого платья, растрепал ее черные волосы, прилипшие к лицу и оставившие тот самый запах моря, который она так любила. Марина была в своем обычном ресторане - у своих друзей Лео и Луиса - с полотенцем через плечо, сандалиями в руках и тем восхитительным чувством свободы, которое приходит только тогда, когда выходишь из воды.

Его взгляд порой блуждал в какой-то далекой лодке, но вскоре возвращался к рукам того человека. Беспокойная, она посмотрела вниз и прищурилась; почувствовала на себе его взгляд. Проявив храбрость, она заглянула ему в глаза и только для того, чтобы подтвердить то, о чем уже кричала ее кожа.

Это место идеально подходило для того, чтобы затеряться среди пейзажей. Это была чуруата, но не просто какая-то там. Крыша была сделана из толстых деревянных бревен, которые поддерживали прочную конструкцию, покрытую грубой терракотовой черепицей, которая ярко выделялась на солнце. В нем не было стен, только щедрая тень, которую давала крыша, и терракотовый керамический пол, сохранявший дневное тепло. Он находился прямо на берегу моря, что позволяло шуму волн, запаху соли и морскому бризу стать неотъемлемой частью впечатлений.

Марина выбрала один из столиков, расположенных ближе к краю, откуда она могла видеть движение волн и чувствовать, как теплый ветер ласкает ее кожу. Она сидела одна, как это часто случалось. Это место было почти продолжением его дома, убежищем от рутины, где он всегда знал, чего ожидать: вкусной еды, разговоров с друзьями, когда они могли немного посидеть, и минут покоя на берегу моря.

Из любой точки ресторана открывается вид на океан, простирающийся словно бесконечное обещание. Пейзаж дополняли лодки разных типов и несколько доков. Все было открытым, естественным, окутанным золотым светом. Только на этот раз в пейзаже, который ему так нравился, на переднем плане был человек, который полностью захватил его внимание: полицейский.

В тот день привычный распорядок дня был нарушен.

Всего через несколько минут после того, как я сел, а с пластикового стула все еще капала соленая вода, на стол упала тень. Она подняла глаза... и вот он.

Высокий мужчина - очень высокий, подумала она, - в безупречной синей униформе и с таким обаянием, что на мгновение весь ресторан вокруг него померк. По его оценкам, его рост составлял около двух метров, может быть, немного больше. Форма сидела на нем идеально: она подчеркивала широкие плечи, толстые волосатые руки и осанку, словно сошедшую со страниц кинофильма. Но это не было вымыслом. Он был там, перед ней.

-Это место занято? - спросил он глубоким, ясным голосом и с таким уважением, которое сразу же обезоружило ее. Я просто хочу быстро выпить, если вы не против.

Марина колебалась полсекунды, не от дискомфорта, а от удивления. За все эти годы посещения этого ресторана ни разу не было случая, чтобы незнакомец, тем более такой человек, как он, попросил меня сесть за его столик. Это была новая сцена. Непредвиденный. И очень приятно. Особенно если остальные столы пустовали.

«Нет, конечно, нет», - ответила она с застенчивой улыбкой и странным комком в животе. Вперед.

Он сел осторожно, как человек, знающий, что занимает место, и не желающий вторгаться. Его движения были спокойными, контролируемыми, но все же твердыми. Вблизи Марина смогла разглядеть еще больше деталей. У него была светлая кожа, золотисто-коричневая от солнца, густые каштановые волосы покрывали его руки и выглядывали из-под воротника рубашки. У него было сильное, крепкое тело. Он, должно быть, весил не менее ста килограммов. Сто килограммов чистого присутствия.

И тут он увидел ее лицо.

Глаза. Зелень. Невероятно зеленые, как будто в них заключена история, которую еще предстоит рассказать. У него были густые, мужественные брови, которые придавали его взгляду напряженность. Крепкая мужественная шея и пухлые губы, завершавшие это выражение лица, находившееся где-то между серьезностью и безмятежностью, вызывали небольшой внутренний огонь.

Она, вся мокрая, в мокром платье, прилипшем к телу, с капающими волосами, на мгновение почувствовала, что хуже она уже не может выглядеть. Но он посмотрел на нее так, словно она была самым прекрасным образом этого дня.

И что больше всего пленило ее, что заставило ее невольно сглотнуть, так это восхитительное сочетание элегантности и благородства, усиленное синевой мундира. Униформа, которая в любой другой форме могла бы показаться устрашающей, но в этой форме он выглядел таким привлекательным, таким провокационным.

Как будто серьезность долга была облечена в желание.

-Вы часто сюда приходите? «Я никогда тебя раньше не видел», - спросил он своим глубоким, но нежным голосом.

«Он часто приходил», - ответила она, позволив своей улыбке говорить громче, чем ее голос. Но я не был здесь уже около семи месяцев.

Он с любопытством поднял брови.

«Какое совпадение...» - задумчиво сказал он. Я работаю в полицейском управлении на пляже, вот уже ровно семь месяцев. Меня перевели в этот район, и с тех пор я работаю всего в нескольких метрах от этого места.

Некоторое время они молчали. Не было нужды говорить это вслух: что-то держало их врозь, как будто вселенная ждала именно этого момента, чтобы свести их вместе.

Они долго разговаривали. Дольше, чем она планировала остаться. Он рассказал ей о своей работе, своей страсти к морю, о том, как ему нравилось работать на побережье, хотя униформа порой была в тягость. Она рассказала ему о своей писательской работе, о своей любви к спокойствию, искусству, к мелким деталям.

Разговор текал непринужденно, как будто они были знакомы раньше. Их взгляды переплетались со все меньшим и меньшим притворством. Напряжение было приятным, но явным.

Марина наслаждалась моментом, боясь, что что-то его прервет. Хотя, действительно, за ней следили. Антонио, который всегда проявлял к ней интерес, подошел и сел напротив нее. К счастью, ненадолго.

Антонио был трудолюбивым, внимательным, любящим... и ревнивым человеком. Присутствие Хавьера за одним столом с женщиной, которую он молчаливо любил, не нравилось ему. Марина сразу это заметила.

Хавьер встал и с дружелюбным выражением лица спросил, может ли он угостить ее завтраком. От волнения она на секунду потеряла дар речи. Он быстро подумал: если я соглашусь, Антонио расстроится.

Потом он сказал нет.