Волчица на продажу. Соната золотой луны

– голос дрожит, тол

ю подчиняется с

у пальца готовы служить! – не знаю,

никогда не нападает на них, - он пытае

Ко

кор

ом по подушке, мотаю гол

глаза, а в его – непоколебимая бездна покоя. О

ащита! Я и сама пре

? – ухмыляется с издевкой. – Ты

про себя думаю: «Ни хрена

няет голову и смотри

смотрю на него и все равно хочу разде

ску фиалковых глаз, осознаю – он хочет как можно скорее св

действительность, прогоняю ее, продолжая хвататься за свои мечты. Предлагая это, я забываю обо всем, го

цо приобретает гр

– задаю вопрос и замираю от

Не

у я не могу п

и вытрясти все. Бесит, как же сейчас

вернешься

удь, возмож

приглядывают в твое отсутствие? – беру его за руку, сжи

е отводит взгляд, только толку, я все равно ничего не могу пр

вылизывают зад совету, бегают по струнке, поджав хвост, приползая на перв

передам из рук в руки, - бровь выгибается дугой, в глазах зажигаются огоньки по

ее, чем успеваю осознать, что вновь п

аметной улыбкой. – Поешь, отдохни, скоро пое

рашиваю поту

. Купим тебе в

фаэль, неужели... - замолкаю на полуслове

Эмбер, - поворачивае

быть сильной рядом с ним, не могу прятать эмоции. Он как наркотик, ради которого готова

чий шепот, нежные прикосновения, нет, не могло это быть просто так. Он что-

о, пробить бронебойную стену. Сдаваться рано. Закрыв глаз

ие стаи. Только не было у меня потребности жить с волками в общине. Никогда ее не было. Но раньше с родителями, я принимала это как должн

иант, уехать с ним, забыть свою прошлую жизнь, как страшный сон. У меня даже промелькнула шальная мысль довериться ему и рассказать все как есть. Но это слишком

времени я уже немного успокоилась и даже заставила себя проглотить несколько кусочков х

лой жизни. Но учитывая мои намерения, натянула на себя красное короткое платье, наложила макияж, а заставля

чка, с едва заметным лиловым оттенком, делала его глаза бездонными. И снова я как за

лишь сдержанно кивнула, проглотила слюнки и сжала его руку.

*

омат ее непорочной свежести. Хотелось смыть боевую раскраску, снять плат

и. Ощущал он и потаенную боль волчицы, ее внутреннюю борьбу. Рафаэль знал и

что заставило его в очередной раз внутренне улыбнуться. И в очередной раз от

женского тела, вновь ослабил контроль. А ведь вампир уже давно научился сдерживать себя, принял свое одиночество

тинкты. Желание обладать, стать первым, ввести ее в мир удовольс

й стала смыслом в жизни. И пусть девочке из-за трагических обстоятельств была обращена и сейчас жила в заточении, он ощущал, что тучи над ее головой сгущаются. Он нужен ей как никогда. И не имеет права увл

ры не оставляют потомства. Этот случай уникален и таит все больше опасностей, чем кто-то может подумать. Даже отец Эмб

. И Дарий даже после ее смерти продолжал грезить о ней. Волчица была роковой, во всех отношени

той и не доставляла особых хлопот. Пока после нападения на стаю не исчезла. Тут ее след терялся. Рафаэль изначал

очь альфы? Ответов он не знал, хотя и подозревал, что кто-то прознал об уникальной волчице, и охота

ней присмотрят, если что ему доложат. Это все, что он может сделать для волчицы. Стая подконтрольна вампирам, там за ней легче всего наблюдать, и как-никак безопасность для нее. Всех спасти нельзя, и Рафаэль был у

А он будет и дальше хранить тайну ее рождения. И уж точно не станет брать ее с собой, эта просьба Эмбер выглядела смешной, туда, где слишком многие могут догадаться, чья он

устоять перед ее чарами. И даже больше, если бы неизвестные не опередил его, вампир непременно бы сам убил Шанталь. Это был вопрос времени, ведь она пересекла

и вопрос времени, когда она научится пользоваться арсеналом порочных штучек. Если ее тело так отзывалось на его ласки, еще

р страсти и сгореть там, превратиться в безвольного раба любви? Нет. За всю свою жизнь он ни разу не испытал влечения сердц

тий одиночества – абсурд. Несусветная глупость. А зов плоти он победит. Скоро он покинет ненавистный город, оставив Эмбер. Дома на

пойдет по стопам своей матери, не повторит ее судьбу. Хотя, то что она доброволь

лся Дарий, как страдал, зная обо всех любовниках Шанталь, и слепо продолжал любит