Серебряная любовь

овой полушубок вместе с остатками уличного холода. – А

исываться не собираюсь! - Люська прошла в зал и включила телеви

е Андрей. – Года не пройдёт, как Ирина родит. Лет ч

т ласки мужа. – Не то сейчас время, чтобы м

одности жены, отодвинулся и с незав

орил! - выдала, наконец, прич

агировал Андрей. – Да если бы не я, то вы весь

ина весь вечер с

ть нашего будущего зятя. Что

й-одиночек! Они толь

ерестань мо

и так, и эдак! А ты прямо расцвёл

стала своей ревностью

а крайнее удивление Люська.

ь, не любишь? – с ир

о тебя

то меня

а нет, конечно, если она тебе нравится, то давай действу

вишься занудная

ь тут ни

о собира

. – Впрочем, мне всё равно. Я тебя никогда

не только петь, но и танцевать? Дети выросли. Разме

уперев руки в бока. – Если не сумел воспитать детей так, что

охнул Андрей: хорошее настроение улетуч

жил в моей тени! И дальше живи, пока внуки не вырастут. Но не ду

развалился на диван

Люське не понравилас

притворно з

оими слова

и на пенсии придётся им помогать. Времени навалом

ета полетела в сторону. Вторую подушечку Люська брос

– гневно сверкал

ей слегка запыхался

знала,

ебя устраивал

ена

готов тебя

пробуй! В т

дет внукам

мощника! То

ачинаю терзать! – и Андрей, рванув блузк

одеждой поаккуратней, не порви! Блузка совсем

– не отрываясь от с

много здесь, а потом уж на

*

, набросив на голое тело байковый халат

ька. – За вчерашнее некорректное поведение,

овал жену в шею. – Когда б

одсуетиться на кухне? –

ду не положено, - откин

лась каждый ден

ай не будем в

лефонный звонок. Люс

. – Володя из Мурманска позвонил. На Ирин

ашу свадьбу приедет

ьбу? – не по

в этом году юбилей. Двадца

ка. – Юбилей – это когда душа в

собака? – приподн

Изаура! Ни сн

нул Андрей. – А вместе с внуками пойдут

а. – Это мне не будет отдыха. А у тебя вся жизнь – спл

, - и Андрей указал на место рядом

и валяешься на диване, а у меня дел невпроворот. Пыль везде протереть, ковры проп

силась, но сейчас-то давай поживём для себя! Понежимся в постели, сходим в скверик, посидим на скамеечке. Погода просто весенняя

я: всю жизнь проспал! И з

опросы врод

, что с тобой разговаривать. Напрасный труд! Пошла я

мандир! Встаю и заступ

идуривайся. Мне твои ш

*

тной жизни. Он произносился по старому сценарию. Сначала Люська разобрала по полочкам все его деловые качества, приведя в пример всех соседей мужчин, которые якобы целыми днями занимались благоустройством своих квартир и на руках носили драгоценных жён, чутко реагируя на все их просьбы и пожелания. Потом перешла на свекровь, обвинив мужа в молчаливой солидарности с мамашей, постоянно обстреливающей их семейную гавань. Обычно после того, как Люська начинала обзывать свекровь нецензурными словами, Андрей взрывался и монолог переходил в весьма оживлённый диалог, изобилующий уничижительными интонациями.

на сверхсрочную в Мурманске. Женился и даже на свадьбу не позвал, лишь денег попросил выслать. Выслали. Дочка за машину мать расцеловала. Все чувства какие-то растерянные. И голова от мыслей лопается. А что думать? Надо возвращаться. Если его выжали как лимон и отбросили за ненадобностью, то хоть жилплощадь пусть оставят. Не ночевать же под забором. Квартира большая – трёхкомнатная. Между прочим, ему на работе дали ещё во времена бесплатного распределения. Разменять - и дело с концом! Пусть живут, как хотят. И он будет жить, как хочет. Сорок пять лет – не тот возраст, чтобы хоронить себя. Женщины в эти года – ягодки. Или только женщины? Люська, точно – ягодка. Грех на неё обижаться. И слова её во многом правильные. Не все, конечно, особенно насчёт мужского достоинства. А в остальном... Сел ей на шею и ноги свесил. Прикрылся высокой зарплатой. И вся жизнь пролетела как на чужом корабле... Или в гостинице? Сам виноват. Угнетало такое положение, а ничего не делал, чтобы изменить. Подчинился, стал подкаблучником. И чего грудь выпячивать? Раньше надо было. Мог уйти и пятнадцать лет назад. Идти тогда было некуда. Испугался трудностей. А потом? Иришка болела. Тоже отложил. В следующий раз, когда решился,

, вырывающегося из соседнего подвала, где накануне прорвало трубу отопления. Сумерки, расстреливаемые солне

зуспешно нажимая на кнопки домофона. Увидев Андрея, отступили в

– спросил, стараясь скр

ответил один из них и тут же п

высокий накачанный. А эти дохляки, наверняка наркоманы. И Вень

й торжественно перекрестил кнопки домофона

ает! А мы тут комб

ея, молодёжь н

, давай

пассажирами застревает межд

да бы

и словами. Впрочем, это не маты, а реклама. Дожили! Реклама на каждом углу! «Если желаете секса, позвоните, ждём, о цене договоримся». С ума сойти! И Андрей, возмущённо оглянувшись, подобрал с пола осколок коричневого грифеля, которым, вероятно, было написано объявление,

трела на соседа, пытаясь угадать, отк

нул Андрей, соображая, как повежливее попрос

горчённо взмахнула руками

но, как долго растянется р

честили! - тяжко

на поводке. Бдительная учительница свирепо охраняла свою любимицу от посягательств домашних и тем более бездомных собак мужского

ь, а этот мопс безродный с пятого этажа уже Марусю... Девочку мою! А потом удивляемся, почему подъезды обгаженные! Выпустят собак без поводка и

ул Андрей и решительно посоветовал

ила учительница. – Поговор

айте! – повыси

озадаченно посмот

ин расплачивается за своего мопса.

евращаться из кроткой овечки в обиженную львицу. – Ш

ше, что таким образом освободил проход, сунул руку в карман за ключа