Музей Невинности
вскоре превратилась в склад для старых, ненужных, немодных или надоевших ей вещей, которые жалко выбросить. Название этого дома, стоявшего в тени высоких деревьев сада, расположив
сьма уместным, так как во времена Османской империи ни названий улиц, ни нумерации зданий в Стамбуле не существовало и знаменитые роды` отождествлялись у людей с особняками, где они жили все вместе. Кроме того, появил
я совести. Оба его сына (дочь одного из них училась вместе со мной в начальной школе), поняв, что отец решил заняться благотворительностью, а потому доход от дома собирается раздават
я очень нервничал. На следующий день снова пошел туда, будто квартира могла придать мне спокойствия. Фюсун опять не появилась. В душных комнатах, среди старой одежды и пыльных ваз, брошенных здесь матерью, я находил предметы, оживлявшие в моей
дом подумал, что уже два дня подряд жду Фюсун в пустой квартире. Мне захотелось поскорее забыть обо всем – и о Фюсун, и об истории с поддельной сумкой. Но через двадцать минут я посмотрел на часы
рихода. По крайней мере, я надеялся, что это она, когда шел откр
с волос стекала вода. На ней
меня уже заб
омятый конверт, на котором значилось «Высшие подготовительные курсы»,
шло на ум, хотя в окно ничего не заметил. – Посиди нем
на распродажах имущества из особняков османских пашей или из полусгоревших летних вилл и даже из расформированных дервишских обителей-текке, а также во всевозможных магазинах, магазинчиках и антикварных лавках по всей Европе. И как, едва попользовавшись ими, тут же отвозила сюда, чтобы забыть о них навсегда. Рассказыва
Фюсун приходила к нам по праздникам в гости с родителями, то леденцы, засахаренный м
ли с вами гулять, а потом катались на маши
стала перед глазами, слов
ебенком. А сейчас превратила
мутилась она.
ла чая. И дождь
совсем юные люди, в которых еще не угас интерес ко всему и есть открытость, потому что они не знают страданий. Мгновение я с желанием смотрел на ее затылок, шею, ее кожу, на бархатистые щеки, на кро
олосы совс
и, что я тогда... в мага
любопытно, отч
опытн
красивая, не такая, как все. Я хорошо помню тебя маленькой хорошенькой
ушки, привыкшие к комплиментам, она в то же время недоверчиво по
я разговор на другую тему. – Она со
нашла разумным обо всем забыть. Меня она тоже попросила об этом. Думаю, она знает, что сумка поддельная. А о том, что
ая не г
ем и восхищением, радостью и нежностью... Моя рука опять потянулась, словно сама собой, и погладила ее по волосам. Я приблизил голову к ее лицу, но она не отодвинулась, и тогда я поце
, – смело сказала она затем. – Но сей
спросил я неуклюже, пыт
но. Но
аким взглядом, в котором читалась убежденность, что все мужчины одинаковы. Видно было, что она сразу сделала обо мне
шкафов, и я украсил ею журнальный столик. Фюсун прислонила к феске полный конверт денег. Она видела, что
ешь уйти, н
сказала она, не п
красоты, посылала ей с водителем Четином-эфенди подарки ко дню рождения: один из подарков – калейдоскоп – хранится у нее до сих пор... Если мать посылала одежду, то покупала ее на несколько размеров больше – на вырост. Как-то раз она прислала шотландскую юбку в крупную клетку, которую Фюсун смогла надеть только год спустя: но она так ее полюбила, что, когда выросла из нее, носила как мини-юбку, хотя та с
вас дома, – припомнила Фюсун. Потом быстро встала, надела плащ и начала безуспешно искать зонтик.
ла? – стараясь не выдать себя, недоум
ь, – растерянно показ
ое свободное время. В прошлом году она не сумела поступить в университет, так как не набрала нужного количества баллов для того отделения, куда ей хотелось. А сейчас, в
хочешь п
ившись. – Вообще-то, мне хотелось пост
ия учителя. – Если у тебя трудности по каким-либо предметам, особенно по математике, приходи сюда.
анимаетесь? – Казалось, она прочитала мои мысл
х девуш
зине. Она очень красивая, очень пр
з полтора месяца. Это
не с ним. К тому же теперь ей хотелось непременно уйти, и зонтик был уже не так и важен: «Дождь, каже
и еще, и просто попь
ить. Вы сами знаете, я больше не приду. Не беспо
о с зо
ила она и, торопливо запечатлев у меня на щ