Шепчущий пепел

Нарета не принес на

лся потушить. Они говорили, что это дань Великому Огню. Никто

не. Лицо женщины, иссохшее от лихорадки и возраста, все еще было прекрасно для Аши, не из-за того, что оно показывало, а

ошептала ее мать. Ее

ночь прикладывала компрессы, но жар не спадал. Ни трав, ни молитв. Ниче

не было слез. Только пепел в горл

рубили риту

здрог

ыла глаза. Солнце едва выглянуло из-за верши

. Но и женщиной у нее не было времени стать. Нищета в

о было быть. Одеяния должны были покрывать тело, стирать формы, аннулирова

остлявую руку и держала в ней косу волос. Стар

сказала она. Ее голос был

на шею. Чувствуя невидимое жже

ты. Даже если они

вала лихорадочный лоб и ушл

о молодых людей, все точно такого же возраст

брали. Некоторые говорили, что их превратили в слуг огня. Другие, что их сожгли заживо в качестве подношений, чтобы подпитывать священное пламя,

емья получала хлеб. Травы.

о жертвопр

ыла с

небо, словно пылающая рана. И с

жды, отделанные медью. Его лицо скрывала об

коснулись земли. Хранитель остановился перед молодыми. Воздух ст

о не знал, что скрывалось за этой маской. Некоторые говорили, что

ередины линии, Аш

го голос прорезал воздух, словно н

. Он медленно поднял

как один. Шепот

ыла в

шла, следуя за ним. Камни были горячими под ее босыми ногами. Она не

феру. Она плыла. Она вибрировала. И, не

Боли не было. Только вспышка,

крыла глаза, она у

в недра

й камере, освещенной жилами магмы, которые стекали по стенам, словно живые реки.

за ним. Ее тело начало потеть, ее сердце колотилось.

лицами, покрытыми алыми вуалями, и старик с обо

ала одна из женщин, сл

и удалился, не

ась одна

приказа

спомнила слова матери

старик. «Тебя будут клас

для подношения.

не дрожала. Она была си

пеплом и отметили ее спину светящимся символом, который

е полотно и железный ошейник. Н

ье. С тремя другими молодыми женщи

А

, который прибудет в хижину. О тра

о эти страдани

я пылало на вершине

а понимать, что значит