Речь по случаю присуждения премии Эразма

— Катенька, Катюш, — заканючила Таня, уже почти вынеся половину своего тела за дверь.

— Что? — мне самой захотелось срочно удрать, так как появилось чувство, что сейчас мне подложат свинью немалых размеров.

— Помнишь, нам проект по «Лайту» заказывали? — еще бы не помнить: личный ночной кошмар всего отдела.

— Так вот, его сегодня нужно начальству сдать — последний срок. Отнесешь? — и Танечка испарилась, я даже рта раскрыть не успела.

Вздохнув, огляделась по сторонам: Леша сосредоточенно уставился в выключенный монитор, Анечка начала греметь ящиками стола, Света самозабвенно любовалась острыми ноготками, только вчера сделанными в салоне. Ясно, помощи мне ждать совершенно неоткуда. И почему я никогда не могу отказать?

Открыла файл, над которым мучились все уже без малого месяц — дизайн для рекламы компании «Лайт». Заказчики были привередливы, им вечно что-то не нравилось, они меняли идею тридцать раз на неделе, и название их компании уже поминали как изощренное ругательство. Ладно, вроде большую часть мы уже сделали, подправлю только кое-что, и можно нести на стол шефу.

Когда я закончила на часах уже было без пяти восемь. Чертыхнувшись, я быстро перекинула файлы на флешку, распечатала документы и помчалась к Илье Григорьевичу. Но удача явно была сегодня не на моей стороне — по внутренней связи мне сообщили, что шеф изволил отбыть домой ровно десять минут назад. Я мысленно взвыла — да что же такое! Набрала Таню:

— Николаев свалил, что мне делать?!

— Ну так занеси генеральному, он же у нас трудоголик, должен быть на месте.

Я внутренне содрогнулась.

— А завтра никак нельзя все это отправить?

— Кать, — голос Тани звучал строго, — мы по контракту должны заверить все сегодня и отправить на экспертизу их агенту. Иначе потеряем клиента и заплатим огромную неустойку. Оно тебе надо? Так что просто зайди к Ворону и отдай ему проект. Даже лучше, если его подпись будет стоять.

— Но…

— Не бойся, не съест он тебя. Даже не запомнит. Удачи!

В трубке раздались гудки, и я тяжело вздохнула. Генерального директора вблизи я видела раза три от силы, и мне он казался каким-то недосягаемым и немного жутким. Чего только стоил пронзительный взгляд почти черных глаз, от которого у меня коленки тряслись. Поэтому когда были общие большие собрания, я старалась затесаться где-нибудь в последних рядах. Впрочем, справедливости ради, не я одна испытывала трепет перед Александром Сергеевичем Вороновым — в простонародье Вороном. Он был мрачен, скор на расправу и держал всех в ежовых рукавицах.

Козлом отпущения мне становиться не хотелось, поэтому вздохнув, я пошла на закланье. И вообще, Таня права — тут ничего страшного: приду, отдам документы, дождусь подписи и все. Может, даже повезет, и я смогу просто все секретарше передать. Решила, что по лестнице будет слишком долго, да и генеральный уже уйти может, направилась к лифту.

Выходя на нужном этаже, неудачно поставила ногу, и каблук провалился прямо в щель между кабиной и полом. Пытаясь удержать равновесие, я сделала шаг вперед. Послышался хруст — отдавшийся в моих ушах похоронной музыкой. Замечательно, только этого мне не хватало для полного счастья. Тихонько выругавшись, я высвободила ногу и грустно констатировала, что туфли мне не спасти — каблук висел практически на соплях. Но до шефа дойти надо было дойти при любых обстоятельствах. Стараясь не поднимать левую ногу, я тихонько поковыляла к видневшемуся впереди кабинету.

К несчастью за секретарским столом никого не было, и пришлось постучаться в дверь. Раздалось глухое «Войдите!», и я, собравшись с духом, вошла. Воронов сидел за столом и что-то сосредоточенно читал на экране компьютера. Я боялась первая начать разговор, поэтому стояла истуканом посередине кабинета, пытаясь лишний раз не дышать. Спустя пару минут мужчина оторвался от техники, устало потер виски и, наконец, обратил внимание на меня.

— Что вы как бедная родственница стоите? Присаживайтесь, — он указал на массивное кресло для посетителей. Оно на вид было ничем не хуже, чем хозяйское, наверное, чтобы приходящие в кабинет не чувствовали себя как те самые пресловутые бедные родственники.

Я осторожно села на самый краешек и протянула ему флешку с папкой.

— Это что? — он удивленно приподнял идеально очерченную бровь. Когда-то давно кто-то запустил утку, что Воронов назначен на пост генерального просто как подставная красивая утка, чтобы в журналах красиво получался, на переговорах впечатление производил, а на самом деле за ним стоит кто-то еще. Жаль, конечно, что это не так, мне бы сейчас было бы гораздо проще.

— Рекламная компания по «Лайту». Они у нас сделали большой заказ по продвижению их линии товара.

— И почему вы принесли ее мне? Этим же Илья занимается.

— Понимаете, сегодня последний день, когда надо отправить этот проект им, но когда я доделала его, Илья Григорьевич уже ушел, и я решила отнести документы вам, вы же все равно допоздна сидите… — я смешалась под ироничным взглядом Ворона.

— И почему же вы делаете все в последний момент? — спросил он, все же открывая папку и просматривая документы.

Я пристыженно опустила глаза. Не напоминать же ему, что с этим проектом мы всем отделом месяц промучились, а окончательно заказчики определились с линией проведения рекламы только неделю назад.

— Ладно, — Александр Сергеевич взглянул на часы, — идите домой, вам все равно делать тут уже нечего.

— А?..

— Не беспокойтесь, я подпишу и все отправлю, — усмехнулся, — скажите, вы делали логотипы?

— Да.

— Хорошая работа, Екатерина Игоревна. Я вас больше не задерживаю.

— Большое спасибо, — я заторможено кивнула и встала. Хотела было удивиться, откуда он помнит мое имя и отчество, потом вспомнила, что в таблице записано исполнителей как раз записано, кто чем занимался.