Остановка по требованию

Ломаю дрова. Дорого. Порой, за чужой счёт.

- Машуль, говори тише, пожалуйста. Женька спит, а если она узнает, что мы с тобой снова ночами трещим, от меня уйдет, - умудрялся кричать шепотом Ден в телефонную трубку.

- Ден, ну как можно ревновать к лучшему другу, который живет за тысячу километров? Смешно, ей-богу.

- Когда-нибудь и ты влюбишься...

Рвал правду в клочья на корню беседы. Когда-нибудь... Только этого не хватало в череде моих бед. Влюбиться. Ну уж нет!

- Ты вроде друг мне, а такое желаешь... Мало горя мне?

- Любовь - не всегда горе, бывают и приятные минуты. Уж поверь, - даже через телефон видела его мечтательную улыбку.

- Вот именно, что минуты. Себе оставь, а я обойдусь. Ладно, уже посадку объявили.

- Ты что, встречаешь кого-то в аэропорту? Кто на этот раз прилетает и экономит на отеле? - Дэн ожидал услышать очередное незнакомое мужское имя.

- Я. Экономить буду дома. Дэн, я возвращаюсь!

Проснулась его Женька и начала бубнить, что он её в грош не ставит.

- Как возвращаешься? Ты же не планировала? - Я не услышала особого восторга в его словах.

- А ты планировал не заводить серьезных отношений и жениться на мне, когда мы оба отчаемся.

- Так я и не нарушал обещанного. Я не отчаялся же...

Врун.

Я не умею сообщать людям о смерти - это как требовать к себе жалости, ну что изменила бы фраза «Денис, у меня умер папа»? Ничего. Предпочла не сказать. Лучше потом, при встрече.

Вы когда-нибудь возвращались туда, откуда мечтали выбраться и, что самое интересное, выбрались? И когда прошли зону жизненной турбулентности, настроили планов и раскатали губу, оказывались у разбитого корыта? Это как из деревни приехать поступать в Москву, более того поступить, а через год оказаться отчисленной и вернуться на малую родину. Это больше, чем ничтожество. Это... я.

Возвращалась из Лондона в Москву. И даже не потому, что умер папа. Умерла я. Планы во мне. Учеба, карьера, интересная и насыщенная жизнь. Всё стало пеплом. Я бежала в Москву по сожженным мостам. За три часа, и даже не обожгла пятки.

А еще я бедная, не потому, что несчастная, а потому, что денег нет. Знаю, о таком не принято говорить вслух, - но что поделать, от действительности не убежишь.

Многие уверены, что жить в Лондоне - значит быть обязательно дочерью кошелька. Неправда. Отец платил мне за обучение из тех денег, что заработал и копил многие годы, добавляя средства, полученные им по наследству при размене квартиры троюродной тети Даши.

А сейчас с его смертью все рухнуло. Разом. Папа мечтал, что даст мне хороший старт - что, получив образование, я смогу найти хорошую работу, встретить нужного человека и создать НУЖНУЮ ему семью.

Снова не вышло.

Я наскребала денег на билет на самолет, одалживая у всех подряд, потому что мама почти неделю разбиралась с тем, как осуществить перевод. Тоже не вышло.

Мама появилась такая же красивая, как в детстве, и такая же недоступная. Со светлыми, чуть вьющимися на концах волосами, светлой и теплой кожей, серо-зелеными глазами и вздернутыми не домиком, а просто-таки альпийским замком бровями. Худая, в светлой рубашке из тончайшего шелка.

И с мужчиной??! Вернее... молодым человеком. Настолько молодым, что навскидку был старше меня лет на пять, не больше.

- Привет, мама! Я твоя дочь! Приятно познакомиться!

- Ты пьяная? - Она потрогала мой лоб и шумно вдохнула.

- Нет, констатирую факт, что мы не виделись три года!

- А она у тебя забавная, в жизни приятнее, чем на фотографиях, - вставил свои пять копеек спутник, сорвавшись с орбиты своим взглядом в мою сторону.

- Это Равиль! Мы с ним живем уже почти год вместе. Ну я тебе присылала фотографии по мылу, помнишь?

- Нет, ты мне не высылала...

- Ну или это я не тебе... Какая разница, поехали домой. Интересно, Сима тебя узнает?

Сима - это шоколадный лабрадор, кобель и любимец семьи, нам его папа подарил шесть лет назад на Новый год. Мне - на радость, маме - в отместку.

- Даже не обнялись при встрече - что за странные отношения в нашей семье! - сказал Равиль, засовывая чемоданы в багажник.

- У нас так принято, - демократично подметила мама.

Покоробило. «У нас» - это у меня и мамы, с папой же было всё иначе. Кардинально.

- Тем более ты пока мне не семья. - Я посмотрела на Равиля. - Мам, а с каких пор ты занялась усыновлением совершеннолетних детей?

Не смолчала. Да и с чего мне было молчать? Развод родителей - не повод терпеть её нынешнего.

Мама огрызнулась и предложила мне выйти в закрытое окно на полном ходу. Она была раздражена, в отличие от своего спутника, которого, казалось, всё это забавляло.

В районе МКАДа Равиль начал нервничать, что опаздывает, посему он прямо из-за руля вылетел и, сверкая пятками, забежал в ближайшую станцию метро.

Мы с мамой остались вдвоем в машине. Если честно, эта уединенность меня удручала. Тягостная. Непременно хотелось чем-то занять руки.

- Можно, я сяду за руль? У тебя же все равно страховка безыменная.

- А у тебя права-то есть?

Я достала их из сумки.

Так сменился третий за последние пятьдесят метров человек за рулем. Машина пошла по рукам, как девушка легкого поведения.

- Ты помнишь, что у нас правостороннее движение? - Мама безумно ароматно и со смаком закурила.

- Спасибо, что напомнила.

- Вот что! - начала она, прорисовывая контуры губ. - Лето ты поработаешь у меня. Ближе к осени Равиль проект запустит - пойдешь к нему работать. Администратором или координатором.

- А чем я буду у тебя заниматься?

- Придумаем, ты знаешь, я думаю, ты вполне могла бы давать за меня интервью, ну и со своим сценарным высшим...

- Оборванным высшим, мама, оборванным...

- Хорошо, со своим оборванным высшим ты вполне сможешь прописывать обстоятельства действия в моих книгах. Да, это черная работа, но надо с чего-то начинать.

Моя мама - автор женских романов, то детективных, то не очень. Стыдно признаться, ни одного не читала. Продаются неплохо. Больше в регионах. Но это отнюдь не значит, что такой вид деятельности приносит большие деньги. По крайней мере, я этих денег не видела.

- Мам, я не хочу так жить!

- А есть ты хочешь?

- То есть у меня только два варианта: либо подносить кофе друзьям Равиля, либо быть твоим литературным негром?

- Ты слишком грубо сформулировала. Это лишь начало. Многие великие сценаристы начинали с того, что носили кофе на съемочной площадке.

- Знаешь, зачем папа меня отправил в Лондон??? Чтобы я никогда, слышишь, НИКОГДА не носила никому кофе.

- Все через это проходят. У тебя есть другие варианты? Я рада бы тебе помочь, но у меня своя жизнь - ты уже взрослая. Поносишь кофе, не развалишься. Опустись с небес на землю!

Резала стропы моего парашюта, опуская с небес насильно. Боялась ли она, что разобьюсь при этом вдребезги? Едва ли...