Эй, Обломова!

- Эмилия, пожалуйста, объясни ребятам, как вычисляется каждый из показателей рентабельности предприятия, - попросила меня Елена Викторовна - наш преподаватель экономики.

Я закатила глаза, едва сдержав протяжный стон, рвущийся из горла. Каждую пару одно и то же: «Эмилия, объясни то, Эмилия, расскажи это...». Конечно, я понимаю, что нашей молодой преподавательнице уже глубоко наплевать на наши знания, как и на учебный план, но грузить студентов-отличников чтобы те проводили вместо нее пары - было слишком.

Елена Викторовна никогда не скрывала, что работа преподавателя ей не по душе, и в ее мечтах она открыла бы свой небольшой бизнес. Иногда даже на парах сетовала студентам о том, какая же это неблагодарная работа - учить людей, как это трудно и морально, и физически.

И вот на нее свалилось чудо в виде нежадного мужчины, который готов ей эту мечту подарить. Интересно, за какие такие заслуги? Хотя, ладно, чего это я. Все мы понимаем за какие. Женщина она видная, молодая, не замужем... Лучшие годы проводить на государственной работе в колледже за копейки с нами студентами-недоучками ей, ясное дело, было в тяготу.

Преподавательница она хорошая, умная, свой предмет знает. Другое дело - падкость на деньги, нежелание разменивать себя по мелочам, и то и дело грезить мечтами о светлом будущем.

Что же, своего она добилась, а уж какими методами - не наше дело.

И вот последний месяц пары по экономике успешно страдают. Нового материала, как такового нет, учеба чисто по учебникам - за учебу не считается, как по мне. Пары спасали только мы с Семеном Яковлевым - отличники группы, зубря параграфы и занимаясь самообучением чтобы не отставать от учебного плана окончательно и разъясняя остальным ребятам хотя бы общие формулы.

По правде говоря, в группе кроме нас двоих на учебе внимание никто не заострял, поэтому все, что мы с Семеном делали, по сути лишь для себя родимых. Ну и для общей картины прилежной группы, которая что-то да учит.

- Спешу Вам сообщить, что сегодня последняя наша с вами пара. С завтрашнего дня меня здесь уже не будет, - поднялась со своего места Елена Викторовна, пока я расписывала на доске непонятные никому кроме меня числа и знаки.

Группа недовольно загудела. Конечно, терять такого преподавателя, пары которого можно успешно не учить и прогуливать не хотелось никому. Кроме меня. Мне нельзя отставать по учебе по двум причинам. Во-первых, родители меня выгонят из дому, потому как непутевая дочь им не нужна, а во-вторых, мне предстоит поступление в один из лучших экономических вузов, соответственно, экономика мне важна, как никому другому.

Это даже к лучшему, что Елена уходит. Работа ей не в радость, а нам взамен пришлют нового преподавателя, который более ответственно относится к образованию подрастающего поколения. Я, по крайней мере, очень на это надеюсь.

- Спокойно, ребята. Не расстраивайтесь, - пыталась успокоить она расстроившихся студентов. - Вы уже последний третий курс, потерпите немного.

Да, мы последний выпускной курс, который должен налечь на учебу. Впредь нас ждет госэкзамен, поступление, и тут под конец первой четверти такие казусы. Скорее бы пришел новый учитель, потому что брать дополнительные по экономике - трудно и финансово, и физически еще после учебы, музыкальной школы нагружать себя допами. Я этого просто не выдержу.

Я дочертила формулы на доске, складывая мел, и по своей дурной привычке вытирая руки об свои темные зауженные брюки. Не знаю, был ли смысл объяснять порядок вычисления и значение каждого числа. Судя по незаинтересованным лицам, это никому не нужно.

- Эмилия, объясни ребятам более подробно, пусть запишут, - сказала Елена, как только я собиралась занять свое место.

Толку с их писанины, если на самостоятельной работе все равно все решаю я или Семен, тем самым спасая большую половину группы от «неуда».

Яковлев, заметив мое недовольное выражение лица, улыбнулся, подбадривая меня. Хороший он парень, добродушный, приветливый, никогда не отказывает в помощи, чем многие не против воспользоваться. Еще у него забавные каштановые кудряшки.

Семен очень умный. Наверно, даже умнее меня. Зубрилой я себя назвать не могу. Я не сижу ночами за учебниками, так как учеба мне дается, на радость, легко. У меня хорошая память и аналитический склад ума, что отлично мне помогает в колледже. Я не полная отличница. Все предметы, кроме экономики и английского, на твердую пятерочку. Но родителей это не устраивает и каждый день они меня пилят по этому поводу.

Что поделать? Должна терпеть и по возможности подчиняться, так как с ними мне в некоторой степени не повезло. Уж слишком строгие они у меня, и, несмотря на своих восемнадцать лет, мои оценки все еще контролируются. Имеют право. Я живу с ними, они мне помогают, обеспечивают, и пока я должна жить по их правилам. И не позорить семью, как говорил папа. Для них главное - это учеба, престижное образование и работа под стать, а остальное - потом, еще успеется.

Благо, от театра одного актера у доски меня спасла трель звонка, и я была рада ей, как никогда.

Облегченно выдохнув, я прошла на свое место, начиная собирать тетрадки. Домашнего на следующую пару Елена не задавала, оно и понятно. Мыслями она была уже в своем новеньком салоне красоты, о котором прожужжала все уши.

- Эй, Эмилия, дай свой конспект, а? - строя щенячьи глаза, попросил Коновалов - мой однокурсник-качок. Это именно тот случай, когда сила есть, ума не надо.

Тяжело пыхтя, я упорно запихивала в сумку учебник по экономике, для которого места было уже маловато. Вот они минусы, когда в группе друзей, как таковых, нет и все книжки приходится носить одной. Без того потрепанная сумка создала характерный звук разрывающейся ткани, и все дальнейшие попытки впихнуть книжку были пресечены.

- Веня, вот зачем тебе конспекты? Положить на грудь перед тем, как будешь жать штангу? - спросила я, закидывая сумку на плечо, другой рукой хватая учебник.

Парень почесал затылок, бормоча себе под нос что-то нечленораздельное.

- Я, может, учиться буду, - слишком неуверенно сказал он.

Я вздохнула, посмотрев на Вениамина. Ростом он был выше меня на две головы, поэтому мне пришлось изрядно задрать голову, чтобы заглянуть в его светлые, но такие бестолковые глаза.

- В том то и дело, что «может», - я похлопала его по плечу. - Держи, Коновалов, и не вздумай потерять, - я протянула ему тетрадку почти всю исписанную формулами, определениями и другой экономической теорией. А ведь это только начало учебного года! - Верни завтра.

Парень благодарно кивнул.

- Спасибо, Эмка! - я нахмурилась, услышав неприятное для себя сокращение собственного имени. Надо же так его испоганить. - Но верну в пятницу.

- Почему это в пятницу? - я схватила обратно свою тетрадь, которую парень уже крепко держал. - У нас послезавтра экономика. Нужно подготовиться.

Коновалов выдернул мой конспект, быстро пряча его в рюкзак.

- Елена ушла, домашнего нет. А тетрадь у тебя и так вон закончилась, заведешь новую, - заявил совсем в край обнаглевший Веня. - Ну пожалуйста, - протянул жалобно он. - У меня тренировки. Я не успею так быстро переписать последние три темы.

Вот и что мне с ним поделать? Кто, как не я, могу помочь этим оболтусам? А что делать с собой, с такой доброй душой?

- Ладно, Веня, уговорил, - сдалась я, поджав губы.

Коновалов обнажил белоснежный ряд своих передних зубов и слегка потрепал мои волосы.

- Спасибо, мелкая! В пятницу верну! - воскликнул он, обогнув меня и направляясь к выходу. - И да, у тебя брюки испачкались, - будучи уже возле двери, сообщил мне парень.

Вначале я подумала, что это что-то вроде глупой шутки на первое апреля, но, осмотрев себя, поняла, что и вправду загрязнилась. На бедре было белое пятно от мела, которое отчетливо виднелось на черных штанах. Вот дается в знаки глупая привычка тереть руки об себя.

Громко чертыхнувшись себе под нос, я спешным шагом направилась в туалет, параллельно отмечая, что у меня есть ровно десять минут на то, чтобы привести себя в порядок и успеть добежать до нужной аудитории.

- Вот же гадство! - кажется, сегодня я бью все свои рекорды по ругани и закатыванию глаз.

Женский туалет был заперт. И как же вовремя техничка решила закрыть его на генеральную уборку. Последний раз шарпнув ненавистную дверь и напоследок копнув ее ногой, я направилась к мужскому. Конечно, неловко было проходить мимо удивленных студентов, но, благо, умывальник и сами туалеты отгорожены друг от друга стеной. Так что ничего тайного я не видела и даже не подглядывала.

Не успела я толком намочить руки, как за спиной послышалось чье-то громкое нарочитое покашливание.

- Девушка, вы туалеты не перепутали случайно? - раздался басистый голос.

Я так и остановилась, будучи с мокрыми руками, обернувшись к его владельцу.

Напротив меня стоял парень, явно не самый прилежный студент, судя по его внешнему виду. Нет, конечно, костюм у него был вполне обычный: черные прямые джинсы, белая рубашка поверх с черным пиджаком, но татуировка, которая проглядывалась из-под воротника, и цепочка, висевшая на ремешках его джинсов, как и залегшие темные круги под глазами, говорили об обратном.

Темные глаза с неподдельным интересом изучали меня. Снизу вверх. И обратно.

Его взгляд остановился где-то ниже на моем бедре. Он вмиг растянул губы в неприятной ухмылке, закивав головой, как воланчик. Словно поймав меня за каким-то непристойным занятием.

- А, я понял, - продолжал улыбаться он. - Вот ведь мелкие скорострелы! - парень осуждающе зацокал языком, краем глаза поглядывая на закрытые кабинки. - И как оно?

Я стояла, оторопев с ног до головы, совершенно не понимая, о чем.

- Мне вот за все свои студенческие годы ни разу не удалось завалить девку в туалете, - произнес расстроено парень, прислоняясь спиной к стене. - И что же там такого брезгливого, а? - спросил он, ухмыляясь.

Первое, что я почувствовала - стыд. В одно мгновение я густо покраснела, чувствуя, как предательски начинают пылать мои щеки, и я сейчас была бы не прочь остудить их прохладной водичкой. Мою реакцию тут же узрели, от чего парень еще шире расплылся в улыбке. Я все-таки прилежная студентка и подобными вольностями в учебных заведениях не занимаюсь.

Но на смену стыду, незамедлительно пришел гнев. Как этот хмырь такое может говорить девушке в лицо? Как он мог принять меня за легкомысленную девицу? Всю свою жизнь я дальше учебы ничего не видела. У меня даже парня толком не было, потому что в обществе принято считать, что раз ты хорошо учишься, значит у тебя не всё в порядке с головой. Все мальчики, которые мне нравились, воспринимали меня не больше, как человека, который может помочь с учебными предметами, а если и дарили цветочки с шоколадками, то лишь в благодарность за сделанную вместо них лабораторную или практику. И разглагольствовать постороннему человеку о том, что я здесь отдавалась невесть кому, было крайне возмутительно и неприемлемо для меня. Я имею немного другие ценности и жизненные приоритеты, и они далеки от простого перепиха в студенческом туалете.

- Ты в своем уме? - взвизгнула возмущенно я. - Что ты себе позволяешь? Придурок! - бросила в конце.

Я пихнула его ладонью в плечо, выбегая из туалета. Находиться в обществе озабоченного студента больше не хотелось, кроме того, до звонка оставались считанные минуты. Отчаянно чесались руки влепить ему пощечину или вылить ведро с грязной водой на голову, которое так кстати оставила уборщица, но позволить себе такую роскошь не могла. Родители меня потом убьют, закопают, раскопают и снова убьют. Мне пришлось сдержать свой внутренний порыв, как и язык, на котором вертелись не такие уж вежливые слова.

Еще и аудитория находится в другом крыле. Если я опоздаю, то впервые попаду в кабинет директора по такому поводу, чего мне не хотелось бы. Кроме того, следующая пара - английский. Я и так едва вытягиваю этот предмет, англичанин с огромной натяжкой ставит мне «четыре», ссылаясь на мои труды по другим дисциплинам, но чего он не прощает никому - опоздания и хамство в свою сторону. И если я никогда за все три курса ему не хамила, то с первым пунктом у меня явно намечаются проблемы.

Когда до заветной аудитории оставалось всего лишь свернуть за угол и пробежаться несчастных два метра, над моей головой прозвонил злополучный звонок.

Вероятность того, что преподаватель задержится, равна нулю, ведь такого пунктуального человека еще нужно поискать. Но попытать судьбу стоило.

Отдышавшись, я тихонько постучала и просунула голову в дверной проем, разведывая обстановку. Но удача сегодня была явно не на моей стороне. Заходить, в принципе, смысла не было, и всё, что я услышала в свою сторону, даже без приветствия от учителя:

- Эмилия, к директору!