Банк который булькнул

На нее бежали волки, всего лишь испуганный ребенок перед животными втрое больше нее. Прямо перед ней был водружен красный флаг с изображением серого волка.

«Сера!» - крикнул женский голос.

Ребенок почувствовал, как ее крепко обняли. Последнее проявление нежности, которое она почувствует до сих пор. На нее были направлены карие глаза и нежная улыбка. Ее мать легонько погладила ее по лицу, сняла со своей шеи красный шарф и обмотала его вокруг шеи дочери.

«Холодно, Сера. Надевай его всякий раз, когда захочешь почувствовать себя в безопасности. В этот момент я буду с тобой».

И с последней улыбкой осталась только кровь. Девочка попыталась что-то сказать, но были только слезы.

Сера проснулась с криком, застрявшим в горле. Она давно не слышала собственного голоса. Она уже не помнила, как он звучал. Был ли он тонким? Меланхоличным? Протяжным? В ее памяти больше не было воспоминаний. Даже во сне она не могла услышать то, чего не существовало уже 10 лет.

Ее дом не был домом из сказки или домом, как у любой другой девушки ее возраста. Это была всего лишь хижина в лесу, ничего особенного. Идеальное место, чтобы никто не нашел. Сера собрала свои черные волосы в пучок, думая, что никогда не привыкнет к тишине.

Уже два дня она не слышала ни звука. Не было ни тяжелых шагов, ни криков. Ничего не ломалось, и не было звука, как ее тело толкают к стене. Тем не менее, она все еще не верила, что ее мучения закончились. Когда она готовила обед, нож упал. Сера испугалась, на несколько секунд ее тело парализовало. Девушка ждала наказания. Однако ничего не произошло. Ее тело дрожало, все еще ожидая реакции на свою ошибку. Но опять ничего не произошло.

Сера оперлась на стол и вздохнула с облегчением. Для нее больше не было опасности. Больше нет. Она спокойно съела свой овощной суп, не зная, что делать дальше.

Внезапно что-то отвлекло ее внимание. Что-то такое обычное для других, но такое драгоценное для нее... Дождь. Простой дождь. Девушка босиком выбежала из хижины, ее шарф промок, но ей было все равно. Сара танцевала под каплями, улыбаясь. Это было то, что ей никогда не разрешалось делать, кроме как наблюдать изнутри. Теперь она чувствовала себя свободной. Однако свобода тоже могла пугать.