Ради твоей улыбки

Ночь окутывала пустынную дорогу, словно мрачный, неумолимый покров. Дождь не прекращался, обрушиваясь на асфальт с силой, создавая лужи, отражавшие свет дальних фар, словно осколки разбитых зеркал. Тишину разорвал рёв мотора, пронзительный визг шин, а затем... оглушительный грохот металла, сталкивающегося с металлом. Мир раскололся в одно мгновение.

Машина перевернулась на обочине, лобовое стекло разбито, из мотора валил густой дым, и вновь воцарилась тишина, нарушаемая лишь стуком дождевых капель. И среди всего этого слабая фигура медленно ползла.

Ана.

Её тело было изломано, изранено, но душа продолжала цепляться за жизнь.

Каждый вдох давался с невыносимым трудом. Каждое биение сердца отзывалось болью. Её жгло изнутри, но сильнее всего жгло непонимание. Как она оказалась здесь? Почему всё казалось таким... далёким? Её затуманенный, наполненный слезами взгляд остановился на крыше перевёрнутой машины. Из её губ сорвался едва слышный шёпот, почти растворяясь в шуме дождя.

— Себастьян... Габриэль...

Почему эти имена? Её разум кричал, но тело не слушалось. Что они значили? Слова ускользали, словно исчезая ещё до того, как могли быть полностью произнесены. Она не понимала, но её сердце знало их, как если бы они были выгравированы на её коже, в самой её душе.

— Почему... не…? — мысли путались, рвались, словно оборванные нити. Её грудь сдавило тяжестью страха. Что здесь произошло?

Гром раскатился вдали, отдаваясь эхом внутри неё, словно сам небосвод оплакивал её. Голова кружилась, и мир тонул в чёрных тенях. Дождь бил всё сильнее, будто земля пыталась поглотить её.

— Я не могу умереть здесь… не сейчас… не без… Что с ними случилось? — её собственные слова тонули в отчаянии.

Себастьян... Габриэль... Имена звучали в её сознании, как заклинание, но с каждым разом становились всё более призрачными.

Внезапно её взгляд зацепился за слабый отблеск. В её дрожащей руке что-то металлическое мерцало, отражая редкие проблески света, пробивающиеся сквозь бурю. Подвеска. На ней выгравированы инициалы: «G.S.».

Что-то внутри неё надломилось.

Этот кулон… Почему он был в её руках?

Вдалеке раздался вой сирен, но для Аны всё звучало, как далёкое эхо, будто голоса мира доносились до неё из зыбкого сна. Её тело становилось всё тяжелее. Боль затягивала её в бездну, но что-то, крохотная искра осознания, не давало ей сдаться. Она не могла позволить себе угаснуть.