Книга крови 1

Вечером в таверне крошечной деревушки людей было битком. Местечко, не смотря на слабое освещение, запах скисшего ягодного вина и раздражающий шум, обладало своеобразным шармом. По-своему уютное, оно привлекало людей безопасностью и теплом очага.

После тяжёлого рабочего дня люди выпивали, обменивались сплетнями и даже пели. Пение это не шло ни в какое сравнение с эльфийским, отметил про себя путник в накинутом на голову глубоком капюшоне, но словам стоит отдать должное — почему-то они пробирали до дрожи:

За бортом девица, попробуй не влюбиться…

Слух ласкает песни звон, ему лучше смириться.

За бортом девица, он хочет утопиться…

Всё готов отдать пират, чтоб с ней губами слиться*.

Пока опьяневшая компания заводила песню, почти никто не обращал на неё внимания, но теперь люди с тревогой посматривали в сторону столика, словно одни слова могли призвать из прибрежных вод ту самую девицу.

Путник в капюшоне улыбнулся.

Иногда люди были так изобретательны в своих суеверных страхах. Так трогательно пугливы. И страшно любопытны.

Мести сладкий вкус — её проклятье,

Хвост — её разорванное платье.

Капитана жизни не жалко,

Помнит горечь смерти русалка…

Пение резко прервалось, стоило двери таверны распахнуться. Внутрь вошла женщина, принёсшая с собой сумрачность тумана, расстилающего над рекой, от которой деревенские старались держаться подальше.

Трогательно пугливы. И страшно-страшно любопытны…

Путник улыбнулся шире, склоняя голову набок, чтобы лучше видеть женщину в старом плаще и добротных высоких сапогах. Люди бросали на неё осторожные взгляды.

До тонкого обоняния и слуха путника, разрезая душную смесь ароматов и звуков, донёсся свежий запах воды и тихий голос хозяина таверны, наполняющего деревянную кружку пенящимся элем:

— Прошу, госпожа.

Женщина бросила на прилавок голубую монету и сделала большой глоток из кружки. Люди в таверне заметно расслабились.

— Кажется, сегодня Речная Леди в хорошем расположении духа, — едва слышно выдохнула девка с подносом в руках, стоящая у соседнего от путника столика.

Мужчины за столиком, словно загипнотизированные, не сводили глаз с женщины.

— Может, до конца сезона так и не утопнет никто, — с надеждой шепнула девка, разглаживая складки на грязном переднике.

— Хорошо бы, — кивнул один из мужчин.

Женщина слегка повернула голову в их сторону, и девка поспешила за прилавок. Снова зазвучали весёлые голоса и смех. Казалось, все, затаив дыхание, ждали бури, но вот она миновала и жизнь пошла своим чередом.

Выждав несколько секунд, путник поднялся со своего места в дальнем углу зала и непринуждённо направился прямо к женщине. Будь это в другой деревне, местные могли бы с интересом покоситься на высокого мужчину, скрывающего своё лицо под капюшоном, но только не здесь — любой, желающий пересечь реку севернее Клыков Демона, был вынужден обратиться за помощью к…

— Леди?

Путник облокотился о прилавок, привлекая к себе внимание женщины. Он подождал, пока она допьёт, чтобы склониться в изящном поклоне.

— Мне сказали, что Вы переправляете странников на другой берег за приемлемую цену. Это правда?

Женщина скользнула по нему пустым взглядом чёрных глаз. Внешне путник был спокоен, но внутри взбудоражен, словно мальчишка перед первым свиданием. Он знал, насколько она привлекательна — слышал легенды, видел фрески и картины, но не ожидал, что после красоты, которая окружала его всю жизнь, что-то сможет впечатлить его.

Черты женщины не просто дышали холодом — они словно были сотканы из него. Безупречная в своей бледности кожа, острые черты лица, блестящие чёрные волосы, ниспадающие до колен. Прекраснее существа путник ещё не встречал. Он моргнул несколько раз, пытаясь сбросить наваждение, и вспомнить, зачем встал из-за стола. Зачем вообще пересёк Клыки Демона, раз уж на то пошло.

Несколько секунд женщина молча рассматривала древнюю вязь, вышитую по кромке его капюшона. Казалось, даже желтоватый свет, разгоняющий мрак, не смел коснуться белизны её кожи. Наверняка, твёрдой и гладкой, как обсидиан.

На миг путнику почудился запах вишни — сладкий, с пьянящей кислинкой. Он словно проник в пространство откуда-то извне, помогая путнику прийти в себя.

— Я не переправляю тех, кто прячет своё лицо.

Голос её напоминал шелест волн зимней ночью — такой же обманчиво мягкий, завораживающий.

Женщина направилась к выходу, не удостоив путника ни словом больше. Он чуть не завыл от разочарования — знал, что с ней будет нелегко, но не хватать же её за полы плаща, чтобы завязать разговор! Он во что бы то ни стало намеревался заинтересовать женщину.

Чтобы не привлекать лишнее внимание к своей персоне, путник ленивой походкой вышел следом за Речной Леди, как её прозвали деревенские, и поёжился от промозглого ветра, пробирающего до костей. Так далеко на север добровольно могли забраться только люди…

— Леди! — разглядев стройный силуэт в миражах тумана у кромки леса, путник бросился к нему.

Тяжесть сумки, когда-то непривычно оттягивающая плечо, теперь была едва заметна. Путник покрепче схватился за лямку и, пыхтя от недовольства, был вынужден войти в негостеприимный лес.

— Постойте! Я хорошо заплачу за переправу!

Туман был таким густым, что пару раз путник лишь чудом уберёг лоб от удара об ствол дерева. Спустя несколько минут он почти отчаялся выбраться из чащи, как показалась река. Путник облегчённо выдохнул. Затем вспомнил, почему к этой реке не стоит приближаться в одиночку, и в отчаянии заголосил:

— Леди!

Его мольбы были услышаны — из-за деревьев выступила женщина. Выглядела она чрезвычайно спокойно, не считая подрагивающих пальцев, тянущихся к кинжалу на поясе.

— Ты решил созвать всю навь* в округе? Если да — советую подойти ближе к воде, чтоб никому не пришлось утруждаться, — тихо проговорила женщина, в её взгляде появилась усталость существа, на глазах у которого регулярно закусывают кем-то излишне громким. А может, это не усталость, а скука?..

Путник был решительно не согласен с таким вариантом развития событий. Он уверенным движением скинул капюшон и настороженно огляделся. Люди в этих местах не жаловали утончённых эльфов. А именно им путник и являлся.

— Киар, — как можно дружелюбнее улыбнулся эльф, протягивая женщине узкую ладонь тыльной стороной вверх.

Обычно люди реагировали на этот жест с возмущением — мол, а больше тебе ничего не поцеловать? Но смысл жеста был не в этом — Речная Леди, судя по реакции, это знала. Тем не менее, не протянула свою руку в ответ.

— Смотрю, Вы совсем не удивлены, — усмехнулся Киар, откидывая со лба прядку золотистых волос, выбившуюся из тонкой тиары с жёлтыми бриллиантами — традиционного эльфийского украшения для мужских причёсок.