Сварожья ночь

Она лежала на деревянном настиле, посреди тёмного, как пещера, зала. Папа склонился над её бледным лицом и прошептал: «Открой глаза».

Друма

Яркие всполохи огней перемешивались с металлическим отблеском и щипали глаза. Тело легкое, почти невесомое. Облако волос окутывает лицо. Боли нет. Её тело - совершенное создание природы, оно легко залечит любые раны. С осознанием этого Дана распахнула ресницы.

Помещение действительно было большим, освещение давали небольшие костры в металлических чашах, расположенных на полу и пьедесталах. Стены залы были деревянными. А потолок конусом уходил вверх, в темноту.

Женщина, с блестящими светлыми волосами и короной из золотой нити и драгоценных камней на голове, склонилась над Даной и ласково улыбнулась:

- Проснулась, Белушка! Долго же ты спала.

- Где я? – спросила Дана с трудом ворочая языком.

- Ты в Друмграде, - ответила незнакомка, - навий воин сильно потрепал тебя. Но, к счастью, всё обошлось.

Дана коснулась разорванного бока. На месте удара остался рубец.

- Сколько я спала?

- Семь раз Хорсово солнце с Навьим местами менялись.

Дана застонала. Неделю проспала!

- Значит, буйвол был навьим воином?

Женщина кивнула.

- Почему же он преследовал меня?

- Он преследовал не тебя, а Дануту, - ответила женщина, - Навьи пуще смерти боятся, что она выполнит предречённое.

- Дануту? Вы знали Дануту? Кто вы?

- Негоже друзей своих на Вы называть. Звать меня Варвара. Ты ко мне шла?

- Да, к вам, то есть к тебе! – исправилась Дана.

- Знаю я. Лягай мне весточку прислал. Рассказал всё. Да и Аркуда вестника направил.

Женщина выпрямилась и отошла от настила. Она была высока, метра два не меньше, стройна, длинные светлые волосы бахромой рассыпались по полу. На вид ей было лет тридцать, хотя по взгляду, по манере держаться Дана заподозрила, что выглядит Варвара значительно моложе своего возраста. Зелёное платье её с длинными, до пят рукавами и прорезями для рук, золотом переливалось в свете огней.

- Видела я, как ты расправилась с навьим. Знать сила в тебе теплится. Вот только что бы ею воспользоваться, следует дух свой с телом примерить. Раскрыть Разум.

- А как его раскрыть? – спросила Дана, а сама подумала, что в этом теле мозги бывшей хозяйки остались. Потому и знает оно, как дышать, чтобы успокоиться, и как силы природы на помощь призвать. А душа, её – Даны. Потому и не помнит она ничего из той жизни, что жила её родычка.

- Верно, - кивнула Варвара, словно прочитала её мысли, и повернулась к гостье, - душа твоя бьётся, требует разумения. Я могу тебе помочь.

- Как помочь? – подозрительно спросила Дана.

Варвара улыбнулась и, жестом позвав девицу за собой, ушла в темноту. Дана встала с ложа и поспешила вслед за хозяйкой. Бодро так поспешила, надо сказать.

***

Комната, где прибывала Дана, оказалась не залой – а огромным, в виде капли, дуплом в стволе дерева, с небольшим отверстием сбоку - окошком. Это дупло высокими арками соединялось с другими, такими же «комнатами», в которых горели костры. Потому в полумраке казалось, что это одно помещение. Пока Дана шла за хозяйкой она успела рассмотреть резные арки и мебель: столы, лавки, высокие настилы. Всё было деревянным и казалось, является частью самого дерева.

- Любопытно тебе? – обернувшись, с улыбкой спросила Варвара. Повела рукой и вдоль стен до самого свода засветились тысячи мелких жёлто-зеленых огоньков. Дана ахнула и с любопытством приблизилась к одному их них. Это были грибы, сеточками, похожими на оленьи рога, оплетающими дерево. Волшебный их свет озарил богатые убранства комнат. Резные стены, с объёмными картинами, отражающими какие-то события. Мебель покрыта тканями с вышитым орнаментом. Дана видела такой на старинных рушниках. Лён, шёлк, парча переливались и сплетались в яркий узор. Силуэт Варвары блестел средь мерцания огней. Платье, её было сделано из тонкой ткани, в замысловатый узор которого вплелись листики деревьев и трава. Со всех сторон оно было обшито золотой ниткой, а спереди, там, где змейкой пролёг ряд изумрудных пуговиц, оторочено мхом. И шла она - как плыла, словно и не касалась пола.

- Как же у вас костры горят внутри дерева? А ели сожгут?

Варвара обернулась на ходу и снова улыбнулась своей загадочной, чуть игривой улыбкой.

- Это не просто огонь, это – жар земной, из самого Радъства огненного. В нём частичка Ра. Оно не причинит вреда живущему. А друма – в котором мы находимся – корнями в само пекло уходит. Ты много дивного ещё увидишь в наших землях. Нет здесь никакого чародейства, просто здесь всё немого по-другому.

Обойдя комнаты по дуге, они, наконец, вышли к створчатой резной двери. За ней располагалась смотровая площадка, огибающая широкий ствол и, собственно, лестница, ведущая вниз и вверх, до самой верхушки.

С высоты площадки открывался удивительный вид: впереди берёзовая роща, Аркудов лес, река Ворона. Справа и слева – соседние сопки, поменьше. На них деревья с извивающимися лестницами, смотровыми площадками и маленькими окошками вдоль ствола. Каждое такое поселение окружали березы огораживая их плотным забором.

- Это тоже Друмград? – спросила Дана у лесной царицы. Та кивнула.

А внизу, между сопок, серебрится родник, змеёй извивается, и, расширяясь до размеров речушки, огибает девичий город. На берегу той реки, у подножия холма, расположилось ещё селение, с прямоугольниками возделанной и засаженной земли. Всё вместе это напоминало ступенчатую пирамиду, вершиной которой являлся неимоверно высокий дуб – главное дерево Девичьего царства. А на том берегу разноцветным ковром раскинулись поля с гречихой, льном, пшеницей. А дальше бескрайние луга с сочной травой, на которых паслись дикие животные и лошади.

- Мне кажется, я видела это место в детстве, во сне, – сказала Дана.

В самом же Друмграде строений не было. Как не было и куполов, причудившихся Дане ранее. Кроме большого дуба, на ветвях которого они стояли, здесь были ещё несколько деревьев, поменьше, переплетённые стволами и кронами, что походили на купола.

Внизу, под деревом за дубовыми столами, сидели женщины. Перед ними были раскрыты большие книги, в которые они что-то старательно переписывали. Одеты они были, по большей части, в простые расшитые рубахи. Длинные волосы их были распущенны, на головах – очелья из металла или материи, с разнообразными височными кольцами. Руки обильно украшены металлическими и стеклянными браслетами. Кое-где у берёзового забора стояли женщины в золочёных латах и шлемах, с копьями в руках и мечами на поясе. И ни одного мужчины.

Созерцая это великолепие Дана вспомнила, что её собственная рубаха и запона были измазаны в грязи, с порванным подолом, коса давно растрепалась, а берестяной налобник впился в кожу. Осмотрела себя, но нет. Одета она, как и другие, в чистую рубаху, очелье из льняного полотна, волосы расчесаны.

- Здесь живут только женщины? – спросила она у Варвары.

- Да, - кивнула та, - это царство обавниц.

Обавницы

Они спустились вниз и неспешно прошлись по круглому периметру города. Каждая, к кому они подходили, бросала работу и кланялась им.

- Здрава будь Варварушка, здрава будь гостья!

Варвара с улыбкой отвечала всем, слегка склонив голову. Дана тоже кивала головой и замечала, как спокойны и грациозны обитательницы Друмграда, как плавны их жесты, как ласковы речи, как обворожительно женственен их облик.

Обойдя эту часть, они неспешно направились к соседней сопке.

- Скажи Варвара, кто такие обавницы? – спросила Дана шествуя за царицей.

- Обавницы – это женщины, ведающие законы Прави. Постигая Высшие законы мирового устройства, мы учимся ладить с миром и с людьми, – она снова улыбнулась, - в каждом из детей божьих от рождения есть всё, чтобы быть счастливыми, здравыми, плодовитыми. В каждом есть свет Ра. Но не все умеют разглядеть этот свет. Мало кто ведает, как разжечь его в себе. Потому и болеют люди, и чахнут. А обавницы рождены ведающими. Некоторые из сестёр наших пришли сюда за знаниями, других привела недоля, залечить свои душевные раны, или оплакать друга милого, покинувшего их.

- Разве в Вашем мире люди расстаются? – изумилась Дана. Почему-то она была уверена, что в этой волшебной средней земле не бывает потерь. И вообще нет - нет, да и встретится за углом Иван-царевич на сером волке.

- Морена забирает всех! Просто иных раньше, иных позже, - сказала Варвара, - когда-то Первородные жили вечно, но вечная жизнь может стать сродни недоле.

- Разве? В нашем мире вечная жизнь – это голубая мечта многих, - усмехнулась Дана.

- Вечная жизнь – это не только радость познания, но и боль потерь. Нет страха смертушки - Нет стрекало : спешить, творить, придумывать. В давние времена, когда ещё наши праотцы жили на верхней земле, в благословенных землях, где солнце святило день и ночь долгие дни, а за тем погружалось во тьму, не было предела жизни Гоев Первородных. И многие из них шагали в пропасть, потому что насытились благами жизни. Они возвращались в мира Прави, сотканные из чистого света Ра.

- То есть людям смерть дана, чтобы они боялись не успеть пожить? – спросила гостья.

- Нет. Смерть людям не давалась. Они сами стремятся к ней.

- Как это? – изумилась Дана, - А если умирает кто-то скоропостижно, или ребенок, например? Разве он может стремиться к смерти?

- Дух человеческий бессмертен, а тело его дряхлеет от того, что дух пресытился, изнемог. Иные маются от слепоты душевной. Другие от злобы сердечной. А те, кто Рок свой не познают - всю жизнь земную, в оковах проводят и детям своим жизни не дают. Собственной тьмой изводят. Потому так легко было Серым заморочить умы светлые. Ибо в каждом есть и свет, и тьма.

Гостья нахмурилась.

- Выходит, что и здесь, в Средней земле, люди живут не вечно?

Варвара покачала головой:

- Немногие на это отважатся.

Дана остановилась, вспомнила о Лягае, и сердце её сжалось от тоски.

- Ты правильно поняла. Лягай ждёт приемника, варутара. Того, кто отважится дать клятву варять врата меж земель. А потом в мир предков уйдёт.

- Поэтому он меня не оставил у себя? Что бы я не стала варутаром?

Варвара улыбнулась легко, непринужденно и погладила Дану по голове, ласково, по-матерински.

- А что, ели такой не найдётся? И вообще, разве эта ... должность не по наследству переходит?

- У Лягая не осталось наследников. Бирюк он.

- Жаль мне Лягая, - призналась Дана, - он мне понравился.

- И ему ты по нраву пришлась. Только жалеть его не надо. Он славную жизнь прожил. Главное узнал.

- И что это?

- Миром правит любовь! – вскинув светлые брови, ответила Варвара, так, словно это знали все, кроме Даны, - С неё всё начинается и ею всё окончится. Именно её Серые и высушили в сердцах людей – и стали те изгоями на своей земле. А без любви и жизнь не в радость. Священная любовь между мужчиной и женщиной, соединяет их, разжигая свет Ра – что даёт новую жизнь. Именно это – самое главное ведание обавниц. И расходятся они по миру, ищут своих суженных, дабы принести это знание людям, укрепить их род, воспитать достойное потомство.

- Я думала, что самое главное в жизни – дети, работа, самореализация.

- Ты так думала, потому что тебе это внушили!

***

Они обошли по кругу второе селение. Женщины здесь вычесывали лён, скручивали серебристые нити в моты, другие пряли, третьи работали за ткацкими станками, некоторые вышивали готовые изделия. Все размеренные, неторопливые действия сопровождалось пением, шутками, смехом. Дана смотрела вокруг и думала о своем Роке. Как же узнать, что судьбою предназначено, зачем она здесь? Это случайность? Просто дождаться среди этих женщин, когда вернется Данута, а потом снова вернуться домой? К маме? Как же там мама?

Варвара внимательно вглядывалась в лицо гостьи, пока та молчала, а потом произнесла:

- О матери своей не беспокойся. Данута о ней позаботиться. И, если та прислушается, то ждет её радостная жизнь.

- А если не прислушается?

Варвара улыбнулась:

- Каждому своя доля предначертана. Ты за неё решать не можешь!

Селение на берегу реки специализировалось на земледельческих работах, а на третьем холме располагалось не только дерево – дом, но и несколько полуземлянок. По характерным звукам и запахам Дана поняла, что в одной находится кузнеца, в другой – пекарня.

-Скажи, Варвара, до вашего мира Серые не добрались? Здесь люди им не подчиняются?

- Под – чин – ятися, - словно пробуя слово на язык, произнесла Варвара, - чину покоряться? Нет. Это неверное слово. Серые не чинами власть брали. Речами льстивыми, да мыслями срамными людей обуяли. В Русколани я таких не встречала, но сказывают, некоторые роды издавна кровь с Навьими смешали, и, может статься, и среди наших земель соглядатаи есть.

Она помолчала, задумавшись, потом сказала:

- В Руссколани сейчас не спокойно. В Сварожью ночь многие Роды Навьи к нам наведываются. Потому, что не стерпеть им жар Хорсова солнца. Они лишь под своим, Навьим солнцем жить могут. Со времен первого исхода жили наши земли в мире и согласии. Никто не бранился с ними, а они не наносили обид Родам Светлым. Но сия ночь на исходе своей, многих Навьих сюда заманивает, яться со Светлыми родами людскими. Видится мне в том Серых пакость.

Они неспешно вернулись к главном дереву. Недоступная для глаза верхушка центрального дуба всё ещё горела золотом, а ствол его уже окрасился багрянцем. Небо же подернулось пурпурной пеленой и золотое солнце, остановившись посреди небосклона, стало неизбежно таять. Царица Друмграда посмотрела на Дану своим тёмно-синим взглядом и сказала:

- Вижу много вопросов у тебя ко мне накопилось. Не горюй, у нас ещё будет время обо всём поговорить. Полдень уж. Время кушанья подавать. В честь тебя мы пир закатим. Редко к нам гости с Верхних земель спускаются.

Пир

Варвара стояла спиной к дереву: высокая, красивая, сияющая, с неизменной улыбкой на устах. Она хлопнула в ладоши и всё вокруг зашевелилось, зашуршало, зазвенело. Столы, что стояли вдоль берез, накрыли пёстрыми, вышитыми скатертями. На них ставились разнообразные кушанья в деревянной посуде. Чего здесь только не было: щи, уха, каши, пироги, кулебяки, расстегаи, кисели, квасы, овощи и фрукты. Вот тут Дана поняла, что уже неделю ничего не ела. В подтверждение тому в животе протяжно заурчало. Со всех селений стекались женщины, девушки и совсем юные девочки в ярких нарядах, обильно увешанные бусами и браслетами. Было их не то, чтобы много, но и не очень мало. Они толпились около столов, шумно обсуждали свои насущные дела. Когда хозяйка заняла своё место все разом сели. Встав Варвара подняла вверх руку. Этого было достаточно, чтобы наступила тишина. Царица поприветствовала жительниц Друмграда и произнесла хвалебную речь божественным пращурам: Роду-Святовиту, Макоши, Сварогу, Дажьбогу, Ладе, Леле. Пока она говорила, Дана то и дело заливалась краской, потому как не в меру разыгравшийся аппетит громогласно давал о себе знать. А хозяйка всё не давала отмашку к началу застолья. Она представила Дану как гостью, сестру Дануты. Жестом попросила её встать. Дана встала, поклонилась в три стороны, всем кто сидел за столом и только тогда разрешено было приступить к еде. Ели здешние обитатели шумно, с шутками, прибаутками, со смехом. Навье солнце уже окрасилось голубым, когда в больших медных бокалах разнесли пряный сладкий напиток, именуемый мёдом. Раздалась музыка: не то свирель, не то жалейка, поплыли переливы гуслей, послышалась песня. Разгорелись костры в металлических чашах. Светловолосая женщина в холщовом кафтане, с красною оторочкой, обшитым вышитым гарусом сидела у подножия дуба и пела о дальних мирах, о ратных подвигах и прекрасных Девах. Вскоре у костров завели хороводы. Веселье, счастливые лица, смех – всё это наполняло Дану радостью, как кувшин наполняется водой. И она смеялась, танцевала и пела вместе со всеми.

После пира Варвара подозвала красивую светлоглазую девушку, в расшитой юбке поверх рубахи, и представила её Дане как рачительницу, к которой она всегда может обратиться за помощью. Искра, так звали её опекуншу, поклонилась и повела гостью в её покои.

Повинуясь сладостной усталости Дана повалилась на ложе и уснула.

***

Этой ночью ей приснилось золотое веретено со струящейся серебристой нитью. Нить та бесконечно тянулась от огромной деревянной прялки или не прялки вовсе. Казалось, обнаженные тела мужчины и женщины сплелись, слились воедино, соприкасаясь головами, телами. И вот, из той серебряной нити уже вытканы горы, реки, моря. А прялка теперь стала дубравой и зашумела зелёной листвой над всем сотканным миром. И поплыли по тем рекам белые лебеди, и утки. И наполнились леса птичьими голосами и звериными рыками. А над всем этим взошло солнце-свастика, вышитое красной нитью на лоскутном небе. А Макошь всё плела и плела нити.

Когда Дана проснулась, она знала, что ей нужно делать.

Треба

Убранство покоев, отведённых для гостьи, ничем не отличалось от остальных комнат. Ложе с тоненьким матрасом из луговых трав, стол, на котором стояла крынка с водой, деревянная миска для умывания, лавка под окошком и чаша с немеркнущим огнем - вот и все, что находилось в комнатах.

Вокруг кипела жизнь. Девицы шныряли от одних покоев в другие, помогая друг другу расчесать волосы, примерить бусы. Утренние действия, как и все остальные, сопровождались песнями и смехом. Дерево эхом разносило девичий гомон.

Искра помогла Дане умыться, одеться, расчесать волосы. Заплела тоненькие косички у висков вплетая в них металлические кольца, совсем как у неё самой. Всё это время рачительница говорила не замолкая. Расспрашивала о жизни на верхней земле, об обычаях и нравах. Интересовалась мужами. Дана наспех объясняла девушке простые, казалось бы, вещи. Ей не терпелось спуститься с Друмы и приняться за работу. Но Искра заботливо уберегла её от опрометчивых поступков. Негоже гостье самовольничать. Здесь все делается дружно, вместе. Дане ничего не оставалось, как набраться терпения и ждать.

Голубое солнце с размытыми краями, пронизанное алыми лучами, растеклось над горизонтом, чтобы кануть за зелеными лесами, забрав у неба всю синеву. Медленно - медленно отступала душистая ночь. Свист и трели птиц сменили тишину. Дана стояла на смотровой площадке дерева вместе с такими же простоволосыми женщинами, устремившими взгляды на восток. В наступившей мгле лишь деревья-дома тускло светились изнутри. Все жительницы Друмграда ждали восхода. Варвара стола одна на самом верхней площадке. И вот, листва на востоке забрезжила песочно-розовым. Бледный рассвет рассыпался по густым кронам и окрасил небо в багряные тона. Набирая силу, рассвет сменил краски и наконец, на небе зажглась заря. Вмиг вспыхнули вековые леса. Распыляясь огненно-красные брызги свет подкрался к Друмграду и, едва коснулся верхушки дуба, как на небе вспыхнули золотые лучи.

- УРА! – нараспев, стройным хором запели женщины, - слава, днеся, Трисветлый!!!

***

Для своей работы Дана попросила прялку, моты льна и нити для вышивки. Поудобней устроившись под сплетенными между собой деревьями на центральном холме, она быстрыми точными движениями принялась прясть. Теперь она точно знала, что должна сделать льняное полотно, которое сошьет в рубаху и вышьет на ней символы солнца, неба, дождя, засеянного поля и женщины – рождающей жизнь. Это будет её треба Макоши.

Работала она усердно, не покладая рук, прерываясь только на сон и еду. Иногда, правда, ходила на реку, купаться с другими, в освежающей родниковой воде. Но и тогда она молчала, словно голос покинул её. Обавницы понимающе кивали, глядя на мозолистые руки гостьи и не тревожили понапрасну. Будто под гипнозом изо дня в день она корпела над своей работой. Иногда к ней подсаживалась Икра и долгими часами рассказывала о своих мечтах, о знаниях, которые обрела в Друмграде, о дальних странах. Говорила, что есть в средней земле царства, где вместо небо – вода. Бескрайний голубой океан, а на краю того океана небо с землей соединяются в том месте глубокая нора, куда Навье солнце падает. Что далеко на севере, за молочной рекой, стоит хрустальный дворец. А дальше – Полозово царство начинается, а дворец его в самой тверди каменной высечен. Дана слушала и молчала. Время для неё потеряло значение. Она не знала, сколько прошло с тех пор, как душа её вселилась в это тело, как она пришла в Девичье Царство, как села за работу. И вот, однажды, когда Хорсово солнце ещё светило, она расстелила на траве белоснежную рубаху, густо обшитую золотом и красной нитью. Этим же днем Варвара пригласила её к себе.

Предреченное

Покои Варвары, у самой верхушки, немногим отличались от остальных. Они были просторными, вместо лавок здесь стояли деревянные резные кресла, длинный деревянный стол и большие, до самого пола, окна, украшенные шторами с мережкой. Хозяйка покоев сегодня была одета в синий летник с оторочкой из цветов. Голову украшал венец из серебряной нити. Варвара улыбнулась гостье, жестом пригласила сесть в глубокое кресло. К слову, оно было очень удобным. Настолько, что Дане захотелось остаться в нём навсегда.

- Знаю я, что ты окончила свою работу, – сказала Варвара и её слова колокольчиками рассыпались в широте покоев.

- Да, - ответила Дана с хрипотцой. После многих дней молчания слова давались ей с трудом.

- Завтра, на восходе солнца ты принесёшь свою требу, а после, я исполню то, что обещала. Ты пройдёшь обрядство радения. Это поможет тебе увидеть, что скрыто от очей твоих ясных. Обрести ведания, коими Данута обладала, раскрыть Разум твой.

- Данута?

Сознание Даны словно всколыхнулось, припоминая это имя, она посмотрела в синие глаза царицы и спросила громко, дерзко:

- Знаю, что ты ведаешь о предсказании в коем моя судьба с Данутой связана. Что в нём говориться? Почему ты скрыла от Первородных нашу с ней подмену?

Дане показалось, что Варвара растерялась, на миг её красивое лицо исказилось гримасой раздражения, но лишь на миг. Красивые алые губы царицы сложились в улыбке. Встревоженная складка между дугообразных бровей растаяла.

- Это Лягай тебе рассказал? – ласково спросила она.

- Какая разница? Расскажи ты мне, что знаешь, - резко ответила Дана, быть может слишком резко.

- Значит Аркуда, - утвердительно отозвалась Варвара.

-Его это очень рассмешило.

Варвара ухмыльнулась и отвернулась к окну.

- Сказал, что первородные будут в гневе, когда узнают, - зло говорила Дана, - но и он не стал мне ничего объяснять. Я блуждаю здесь, словно в потёмках. Все вокруг понимают, что происходит, а я нет. Ты решила, что сможешь поменять нас с Данутой местами? Странно, но меня-то никто не спросил, хочу ли я сюда...

Дана почувствовала горький вкус обиды.

- Разве в Вашем мире не принято считаться с чужими чувствами? – продолжала она, всё больше закипая от гнева, - разве вы не должны быть чище, умнее чем мы?

Варвара обернулась. На лице её сияла умиротворяющая улыбка. Она обошла кресло, и встала у Даны за спиной.

- Девочка моя, - ласково, почти приторно произнесла обавница, и положила руки гостье на голову, - то, что происходит было предрешено ещё за долго то твоего рождения. Очень давно, когда люди были юны, а землю освещали две луны, из одного небесного чертога прилетели к нам, на Мирдград – Землю, други наши чужеземные. Сами себя они называли Уры. Многими веданиями делились они с родами Светлыми. Между прочими, открыли они людям как у Доли с Недолей о судьбе своей выпытать. И увидели люди и житие своё и судьбы многих родов ими рождённых. И было сказано, что наступит Сварожья ночь, - Варвара осторожно запустила длинные тонкие пальцы в золотистую копну волос гостьи, - и придут из Мира Тьмы чужеземные вороги, и начнут ваданить Детям человеческим слова льстивые, ложью прикрытые. И станут совращать старых и малых, и дочерей человеческих будут брать себе в жёны.

Нежные теплые руки скользили меж волос расчесывая их будто гребнем.

- Смешиваться будут между собой, и между людьми, и между животными. И приучать станут к тому все народы и царей людских. А тех, кто не станет внимать словам их, и следовать деяниям низменным, они предадут мучениям со страданиями. Цель их, погубить Дух детей человеческих, дабы не достигли они никогда Светлого Мира Прави и служили верой и правдой поработителям своим.

Царица положила руки на плечи гостьи и стала их разминать лёгкими круговыми движениями пальцев.

- Изменит лик свой Земля. Великое Похолодание принесет ветер да'Арийский. И начнется Великое Переселение потомков Рода арийского за тверды земные, и за горы Рипейские.

Варвара ловко нашла на шее гостьи нужную ей точку, слегка надавила и Дана почувствовав, что не в силах сопротивляться навалившейся истоме, запрокинула назад голову, безвольно уронила руки.

- И разгорится огненный гриб, и погибнет малая Луна – Фата, и разверзнутся хляби небесные и будут воды великие - небывалые, - Варвара все говорила и говорила, массируя и растирая лицо и голову девицы, лишая её тем самым не только возможности двигаться, но и желания возражать. Звонкий голос её растекался по комнате, заполняя собой всё пространство, успокаивая и растворяя клокочущую злость в груди.

- И окутает людей морок и не узнают они в соплеменниках своих - внуков богов.

Тело Даны расслабилось, мягко разжимая пружины внутри, оно стало податливым, утомлённым, покорным. Обавница обхватила голову руками, плавно наклонила её вперед, назад, влево, вправо, сделала несколько круговых движений.

- Но Светлой Расе суждено возродиться. Великая Жрица принесет новую жизнь, и станет сын её править народами людскими и познают все Роды жизнь по ПРАвде. И познают слуги Серые, что пришла их погибель... И предречено было, что Великая жрица под земной твердью рожденная, лебединым пером укрытая.

- Лебединым пером? - на мгновение эта мысль задержалась в сознании гостьи, чтобы тут же раствориться среди пустоты и легкости. Дана закрыла глаза, запрокинула потяжелевшую голову назад, полностью подчиняясь мягким кошачьим движениям рук. Они скользили по вискам, лбу, голове, вытягивая все страхи и волнения, разгоняя боль гнетущих мыслей. И казалось, Дана наяву видела и Уров, спустившихся на землю в железном замке, и высоких красивых людей, идущих им на встречу, и ядерный гриб, вспыхнувший на небе, и великие льды сковавшие некогда цветущие земли, и всемирный потоп, укрывший под водами следы былого величия.

- Род твой - белого лебедя, - продолжала Варвара, - в юные годы земные растил этот Род птиц, лебедей, что Первородных по всей Мирдград - Земле носили. В упряжки быстрые запряженные, словно кони по небу колесили. И срослись люди рода Лебединого с птицами чудными духом и могли сами в тех птиц обращаться. В награду за труд их праведный рождались в том роде сплошь ведуньи и обавницы.

Волшебные прикосновения заскользили ото лба к скулам, подбородку и обратно.

- В тёмные времена спустились пращуры рода Лебединого в землю, что в земле находится – Великую Тартарию. Вместе с другими родами создали они страну Светлых Рас – Руссколань.

- Ммм – Дана была не в силах открыть глаз, но мысли её, казалось, стали прозрачными, логичными, последовательными, - выходит, Данута и есть Великая Жрица? Она родит Спасителя?

- Ты всё поймёшь в своё время, - прошептала царица ей почти на самое ухо, - спи...