Клятва

Что без тебя просторный этот свет?Ты в нем одна. Другого счастья нет.

Шекспир

Мои глаза в тебя невлюблены, -Они твои пороки видят ясно.А сердце ни одной твоей виныНе видит и с глазами не согласно.Ушей твоя не услаждает речь.Твой голос, взор и рук твоих касанье,Прельщая, не могли меня увлечьНа праздник слуха, зренья, осязанья.И все же внешним чувствам не дано -Ни всем пяти, ни каждому отдельно -Уверить сердце бедное одно,Что это рабство для него смертельно.

Шекспир.

ГЛАВА ПЕРВАЯ

Англия, 1816

В Лондонском особняке, за закрытыми дверями хозяйской спальни, ранним утром раздавались неприличные звуки. Услышь их молодая девушка на выданье, то она непременно бы упала в глубочайший обморок. Восторженные вздохи, которым вторили удовлетворенный мужской голос, наполняли собой просторную, богато обставленную, комнату. В прежней тишине, что совсем недавно царила в доме, эти звуки казались вызывающе громкими. Но разве это волновало молодого господина, который этой ночью вернулся под руку с молоденькой певицей?

Слуги, привыкшие к такому поведению своего молодого господина, лишь обменивались выразительными взглядами. Служанки краснели, словно спелые яблоки. Пожилая горничная хмурила свои белесые брови, а повар на кухне лишь ухмылялся. Однако никто из них не посмел обронить фразу, в которой косвенно или явно, осуждалось поведение хозяина дома.

Молодая женщина с волосами цвета воронового крыла перевернулась на живот и окинула обнаженного мужчину долгим взглядом. Глаза её медленно путешествовали по рельефным плечам, груди, плоскому животу... Мужские губы дрогнули в чувственной улыбке. Смуглая рука по-хозяйски легла на обнаженную спину брюнетки. Женщина мгновенно отреагировала на ласку и, подавшись вперед, скользнула разгоряченными губами по мужскому плечу.

- Моя дорогая Маргарет, - голос мужчины источал самодовольство и ласку, а глаза-сапфиры лучились весельем, - помнится, ты говорила мне прошлым вечером, что этим утром у тебя занятия по вокалу, которые тебе никак нельзя пропускать?

- Говорила, но, Генри, ты ведь понимаешь, как отличается вчерашний вечер от сегодня, - промурлыкала брюнетка, легонько царапая плечо любовника.

- Понимаю, - Генри перевернул Маргарет на спину и навис над женщиной. Холодным, оценивающим взором, мужчина разглядывал каждый дюйм на её, безусловно, красивом лице. Белоснежная кожа, черные, изогнутые брови, глаза – цвета кофе. А как красив и умел этот чувственный рот! Да, этой ночью, Маргарет оправдала его ожидания и принесла ему удовлетворение плоти.

- Как хорошо, что понимаешь! – женщина улыбнулась, окидывая мужчину любовным взглядом. Как же он красив! Порочно привлекателен – мужественное лицо, красивые, соблазнительные губы, а глаза – глубокого, синего цвета, взгляд которых пробуждал самые откровенные желания... – Совсем скоро начнется бальный сезон, и тебе, вероятно, будет совсем не до встреч со мной?

Она намеренно замолчала и выжидающе посмотрела на Генри. Тот продолжал разглядывать Маргарет. Теперь, мужское внимание сосредоточилось исключительно на пышной, женской груди.

- Впрочем, и мне будет некогда, - не выдержав и не желая показывать, как уязвлена она затянувшимся молчанием, легкомысленным тоном произнесла Маргарет. – Как ты знаешь, очень много тех, кто после светских раутов предпочитает провести время, слушая оперу. И у нас, певиц, тоже грядет свой сезон.

Генри замер.

В голове тут же закрутились воспоминания – картинки из того прошлого, которое он, иногда, хотел бы забыть. Однако некоторые вещи определенно нужно было помнить.

- Какое сегодня число? – осторожно задал вопрос Генри. И хотя предположительно он догадывался, что за окном уже давно не зима, ответ любовницы прозвучал для него неожиданно.

- Если меня не подводит память, то должно было наступить 3 апреля, - Маргарет, вглядываясь в лицо мужчины, пыталась понять, в чем причина перемены его настроения. Совсем недавно он был шутлив и весел, а теперь выглядел так, будто случилось что-то ужасное.

И тут случилось действительно ужасное. По крайней мере, для очаровательной брюнетки, в планы которой входило нечто большее, чем провести часть ночи и утра в постели мужчины. Ибо этот мужчина было столь хорош, богат и красив, что расставаться с ним в ближайшие дни не входило в планы Маргарет.

Увы, Генри не разделял с ней этих планов. Мужчина, резко отодвинувшись от любовницы, поднялся с кровати и решительным шагом направился к окну. Совершенно не заботясь о собственном виде и не стыдясь своей наготы, Генри устремил свой взор на лондонскую улочку.

Глазам его предстал пробуждающийся, весенний город. Несколько экипажей неспешно проехали мимо. Вероятно, их пассажиры только возвращались с очередной пирушки. Однако Генри знал – совсем скоро, все изменится. Улицы Лондона заполнятся десятками экипажей и сотнями гостей, прибывших на самое значимое событие года.

Открытие бального сезона.

И если прежде это не вызывало особого интереса у Генри, то теперь предстоящее событие имело к нему прямое отношение. В голове в очередной раз, за это утро, застучали слова.

«4 апреля 1816 ей исполнится 18».

- Гилберт! – властным голосом позвал слугу Генри.

Снизу послышались торопливые шаги. Следом – распахнулась дверь, и на пороге показался невысокий мужчина. Совершенно не обращая внимания на брюнетку, все еще продолжавшую валяться на постели, Гилберт обратился к хозяину:

- Вы звали меня, милорд?

- Готовь экипаж, Гилберт, - продолжая смотреть в окно, приказал Генри.

- Милорд изволит проведать кого-то из лондонских приятелей? – уточнил слуга.

- Нет, мы отправимся за пределы Лондона.

- Как угодно милорду, - Гилберт, собрался было, отправиться выполнять приказ господина, однако тот окликнул его:

- И еще, Гилберт, пусть другой экипаж доставит мадемуазель Де Ви до её апартаментов.

И если мадемуазель Маргарет Де Ви и была разочарована решением этого красивого, но судя по всему, бессердечного мужчины, она подавила свой вздох и те едкие мысли, что вертелись в голове. Понимала, с такими людьми нужно говорить осторожно. И нужно было радоваться тому, что такой человек обратил на неё внимание. Даже одно это – поднимало её статус среди других молодых певиц. Да. Она не будет переживать.

Совсем скоро, разочарование Маргарет и вовсе испарилось – случилось это ровно через час, когда она прибыла в свои апартаменты, а слуга от её нового любовника, принес ей дорогой подарок от него – великолепные рубиновые серьги.