Феникс из пепла: Возрождённая любовь

Феникс из пепла: Возрождённая любовь

Gavin

5.0
Комментарии
просмотров
19
Глава

Я вытащила своего жениха из разбитой машины за несколько секунд до взрыва. Огонь оставил на моей спине уродливые шрамы, но я спасла ему жизнь. Четыре года, пока он был в коме, я отказалась от всего, чтобы ухаживать за ним. Через шесть месяцев после того, как он очнулся, он стоял на сцене во время пресс-конференции, посвященной его возвращению. Он должен был поблагодарить меня. Вместо этого он сделал пышное, романтическое признание Эстель, своей детской любви, которая улыбалась ему из зала. После этого его семья и Эстель превратили мою жизнь в сущий ад. Они унизили меня на приеме, разорвав мое платье, чтобы выставить напоказ мои шрамы. Когда меня избили в переулке головорезы, нанятые Эстель, Юлиан обвинил меня в том, что я все выдумала, чтобы привлечь внимание. Я лежала на больничной койке, избитая и сломленная, а он бросился к Эстель, потому что она «испугалась». Я случайно услышала, как он говорил ей, что любит ее, а я, его невеста, ничего не значу. Вся моя жертва, моя боль, моя непоколебимая любовь - все это было напрасно. Для него я была лишь долгом, который он должен был отдать из жалости. В день нашей свадьбы он вышвырнул меня из лимузина и оставил на обочине шоссе, все еще в подвенечном платье, потому что Эстель симулировала боль в животе. Я смотрела, как его машина исчезает. Затем я поймала такси. - В аэропорт, - сказала я. - И побыстрее.

Глава 1

Я вытащила своего жениха из разбитой машины за несколько секунд до взрыва. Огонь оставил на моей спине уродливые шрамы, но я спасла ему жизнь. Четыре года, пока он был в коме, я отказалась от всего, чтобы ухаживать за ним.

Через шесть месяцев после того, как он очнулся, он стоял на сцене во время пресс-конференции, посвященной его возвращению. Он должен был поблагодарить меня. Вместо этого он сделал пышное, романтическое признание Эстель, своей детской любви, которая улыбалась ему из зала.

После этого его семья и Эстель превратили мою жизнь в сущий ад. Они унизили меня на приеме, разорвав мое платье, чтобы выставить напоказ мои шрамы. Когда меня избили в переулке головорезы, нанятые Эстель, Юлиан обвинил меня в том, что я все выдумала, чтобы привлечь внимание.

Я лежала на больничной койке, избитая и сломленная, а он бросился к Эстель, потому что она «испугалась». Я случайно услышала, как он говорил ей, что любит ее, а я, его невеста, ничего не значу.

Вся моя жертва, моя боль, моя непоколебимая любовь - все это было напрасно. Для него я была лишь долгом, который он должен был отдать из жалости.

В день нашей свадьбы он вышвырнул меня из лимузина и оставил на обочине шоссе, все еще в подвенечном платье, потому что Эстель симулировала боль в животе.

Я смотрела, как его машина исчезает. Затем я поймала такси.

- В аэропорт, - сказала я. - И побыстрее.

Глава 1

Рука Эмбер лежала на руке Юлиана, ее легкое, уверенное прикосновение тонуло в вибрирующей темноте машины.

- Ты не обязан этого делать, Юлиан.

Он смотрел прямо перед собой, его костяшки пальцев побелели на руле его эксклюзивного «Макларена». Огни города проносились мимо, размытым пятном неона и амбиций.

- Я должен, Эм. Все смотрят.

Его голос был напряжен. Дело было не в азарте гонки. Дело было в том, чтобы вернуть себе трон. Юлиан Ковалев, наследник финансовой империи Москвы, должен был доказать, что он вернулся.

Двигатель взревел, его низкий гул обещал невероятную мощь. Впереди, у неофициальной стартовой линии, стояла другая машина - гладкий черный «Феррари». За рулем сидела Эстель Муравьева. Она газанула, бросая ему прямой вызов, и посмотрела на него через открытое окно - взгляд, полный соблазна и насмешки.

Этого взгляда было достаточно.

Юлиан вдавил педаль в пол. «Макларен» рванул вперед, вжимая Эмбер в кожаное сиденье. Мир превратился в туннель скорости и шума. Он был гениальным водителем, безрассудным, но умелым.

Затем «Феррари» Эстель вильнул - резкое, преднамеренное движение. Машина зацепила их заднее колесо.

Мир закружился. Металл заскрежетал по асфальту. Сторона Эмбер врезалась в бетонное ограждение, звук был оглушительно окончательным.

Она смотрела, как в замедленной съемке, как загорелся двигатель. Пламя лизало смятый капот. Юлиан был без сознания, он рухнул на руль, из виска сочилась кровь.

Паника сменилась холодной, целеустремленной решимостью. Ее собственное тело кричало от боли, но она игнорировала это. Она отстегнула его, затем себя. Огонь разгорался все сильнее, запах горящего топлива становился невыносимым.

Она вытащила его, безвольное тело, через водительскую дверь. Как только они отдалились от обломков, машина взорвалась. Ударная волна отбросила их вперед, и волна невыносимого жара накрыла ее спину. Боль была мгновенной, обжигающей, огнем, который поглотил ее кожу и ее будущее.

Ее последней мыслью, прежде чем она потеряла сознание, было его имя.

Юлиан.

Четыре года это имя было всем ее миром. Он лежал в коме, красивая, сломанная кукла в стерильной белой палате. Семья Ковалевых оплачивала лучший уход, но именно Эмбер была рядом с ним днем и ночью.

Она отказалась от всего. От своей многообещающей карьеры художницы, от друзей, от наследства своей семьи «нуворишей», которых Ковалевы так презирали. Она научилась менять ему капельницы, часами говорить с ним о мире, который он не мог видеть, игнорировать жалостливые взгляды на обезображивающие шрамы от ожогов, которые змеились по ее спине и шее, вечное напоминание о ее жертве.

А потом, однажды, он очнулся.

И вот, шесть месяцев спустя, он стоял на сцене, снова в сшитом на заказ костюме, король, вернувшийся в свое королевство. Прямая трансляция передавала его первое публичное выступление после выздоровления.

Эмбер стояла сбоку от сцены, ее сердце бешено колотилось. На ней было платье с высоким воротником, чтобы скрыть худшие из шрамов. Это должен был быть и ее момент тоже. Момент, когда он официально поблагодарит женщину, которая спасла его, женщину, на которой он обещал жениться.

Юлиан был притягателен, он держал аудиторию репортеров и инвесторов в своей власти.

- Мое возвращение было бы невозможно без непоколебимой поддержки одного человека, - сказал он, его голос дрожал от эмоций.

Он сделал паузу, и его глаза пробежались по толпе. На секунду Эмбер показалось, что он ищет ее. Но его взгляд прошел мимо, остановившись на ком-то в задних рядах.

Эстель Муравьева. Она стояла там в ослепительном красном платье, воплощение идеальной, неповрежденной красоты.

- Давным-давно было дано обещание, под звездным небом на Рублёвке. Обещание всегда возвращаться, несмотря ни на что.

Слова ударили Эмбер с силой физического удара. Это было не их воспоминание. Это было его и Эстель. История, которую он однажды рассказал ей о своей первой любви.

Она поняла. Это грандиозное, публичное признание было не для нее. Оно было для Эстель.

Волна тошноты подкатила к горлу. Ее четыре года преданности, боли, жертв... кем она была? Временной заменой? Сиделкой, которой он чувствовал себя обязанным?

Толпа взорвалась аплодисментами, неверно истолковав его слова как романтическую дань уважения его преданной невесте. Они повернулись, чтобы улыбнуться ей, их лица были полны восхищения. Их поздравления ощущались как кислота.

В глазах помутнело. Яркие огни сцены, казалось, издевались над ней, освещая ее шрамы, ее глупость. Она чувствовала грубую текстуру рубцовой ткани под платьем, вечное клеймо ее безответной любви.

Четыре года. Четыре года она держала его за руку, шепча слова ободрения, веря, что его молчаливое присутствие было обещанием. Она продала свои собственные акции компании, чтобы оплатить экспериментальное лечение, когда врачи семьи Ковалевых уже сдались. Она спорила с его отцом, Кириллом, холодным человеком, который видел в ней лишь необходимую инвестицию для спасения своего наследника.

Когда Юлиан очнулся, его первыми словами ей были:

- Я женюсь на тебе, Эмбер. Я обязан тебе жизнью.

Он был ей обязан. Он никогда не говорил, что любит ее.

Осознание было холодным, острым прозрением, которое прорвалось сквозь туман ее преданности. Он никогда ее не любил. Все это была благодарность, долг, который он чувствовал себя обязанным отдать.

Комната начала кружиться. Ей нужно было уйти. Она повернулась и, пошатываясь, побрела к выходу, ее ноги были ватными.

Юлиан увидел, что она уходит. Он закончил свою речь, его брови были сдвинуты в замешательстве. Он нашел ее в коридоре, она прислонилась к стене, чтобы удержаться на ногах.

- Эмбер? Ты в порядке? Я как раз собирался тебя найти.

Она посмотрела на него, по-настоящему посмотрела, и увидела не мужчину, которого любила, а незнакомца. Эмоционально слепого мальчика в теле мужчины.

- Почему ты это сказал? Про Рублёвку? - спросила она, ее голос был едва слышен.

У него хватило совести смутиться.

- Я... это просто вырвалось. Эстель была там. Я почувствовал...

Он не закончил. Ему и не нужно было.

Именно в этот момент подошла сама Эстель, ее лицо было маской невинной озабоченности.

- Юлиан, дорогой. Это была прекрасная речь. А ты, Эмбер, выглядишь... уставшей. Все это, должно быть, так утомительно для тебя.

Внимание Юлиана переключилось на Эстель, его тело физически отвернулось от Эмбер.

- Ты в порядке, Стель?

- Я... я не знаю, - прошептала Эстель, ее глаза наполнились слезами. - Мой водитель... он просто уехал. Я не знаю, как мне добраться домой. В моей квартире утечка газа, я не могу там остаться сегодня вечером.

Это было так очевидно фальшиво, так прозрачно манипулятивно. Но Юлиан полностью поверил.

- Не волнуйся. Я отвезу тебя. Я сниму тебе номер в «Ритц-Карлтоне». - Он повернулся к Эмбер, его тон был пренебрежительным. - Эмбер, возьми машину, поезжай домой. Мне нужно этим заняться.

Он даже не дождался ее ответа. Он обнял Эстель за плечи и повел ее по коридору, оставив Эмбер стоять в одиночестве.

Боль, которую она ожидала, не пришла. Вместо нее было странное, пустое спокойствие. Чувство освобождения.

Все было кончено. Надежда, за которую она цеплялась четыре года, наконец, милосердно, умерла.

Она не взяла машину. Она пошла домой пешком, холодный ночной воздух был бальзамом для ее горящих щек. В своей квартире она открыла ноутбук. Ее пальцы летали по клавиатуре, набирая «гуманитарные медицинские миссии Африка».

Она заполнила заявку для «Врачей без границ», указав свою старую доврачебную квалификацию и опыт долгосрочного ухода.

Через час на ее почту пришло письмо. Это было подтверждение.

Дата ее отъезда была назначена через три недели. В тот же день, когда она должна была выйти замуж за Юлиана Ковалева.

Продолжить чтение

Другие книги от Gavin

Дополнительно
Из руин в невесту-миллиардершу

Из руин в невесту-миллиардершу

Рассказы

5.0

Мой отец вырастил семерых гениальных сирот, чтобы они стали моими потенциальными мужьями. Годами я смотрела лишь на одного из них, холодного и отстраненного Даниила Павлова, веря, что его дистанция — это стена, которую мне просто нужно пробить. Эта вера разбилась вдребезги прошлой ночью, когда я нашла его в саду, целующего свою сводную сестру, Еву — хрупкую девушку, которую моя семья приняла по его просьбе, ту, к которой я относилась как к родной сестре. Но настоящий кошмар наступил, когда я подслушала разговор остальных шести стипендиатов в библиотеке. Они не соревновались за меня. Они работали вместе, устраивая «несчастные случаи» и издеваясь над моей «глупой, слепой» преданностью, чтобы держать меня подальше от Даниила. Их верность принадлежала не мне, наследнице, в чьих руках были их судьбы. Она принадлежала Еве. Я не была женщиной, которую нужно завоевать. Я была глупой обузой, проблемой, которую нужно было решать. Семь мужчин, с которыми я выросла, мужчины, которые были всем обязаны моей семье, оказались сектой, а она — их королевой. Этим утром я вошла в кабинет отца, чтобы принять решение, которое сожжет их мир дотла. Он улыбнулся, спросив, удалось ли мне наконец завоевать Даниила. — Нет, папа, — сказала я твердым голосом. — Я выхожу замуж за Артура Белова.

Пять лет, одна роковая ложь

Пять лет, одна роковая ложь

Рассказы

5.0

Мой муж был в душе. Привычный шум воды, отбивающий ритм нашего утра. Я как раз ставила чашку кофе на его стол — маленький ритуал за пять лет нашего, как я думала, идеального брака. И тут на экране его ноутбука вспыхнуло уведомление: «Приглашение на крестины Льва Орлова». Наша фамилия. Отправитель: Кристина Волкова, инфлюенсер. Ледяной ужас сковал меня. Это было приглашение на крестины его сына. Сына, о существовании которого я даже не подозревала. Я поехала в церковь, спряталась в тени и увидела, как он держит на руках младенца, маленького мальчика с его темными волосами и глазами. Кристина Волкова, мать, прислонилась к его плечу — картина семейной идиллии. Они выглядели как семья. Идеальная, счастливая семья. Мой мир рухнул. Я вспомнила, как он отказывался заводить со мной ребенка, ссылаясь на загруженность на работе. Все его командировки, поздние вечера — неужели он проводил их с ними? Ложь давалась ему так легко. Как я могла быть такой слепой? Я позвонила в Берлин, на престижную архитектурную стажировку, от которой отказалась ради него. «Я хочу принять ваше предложение», — сказала я на удивление спокойным голосом. «Могу вылететь немедленно».

Когда любовь превращается в пепел

Когда любовь превращается в пепел

Рассказы

5.0

Мой мир вращался вокруг Макса Волкова, обворожительного друга-рокера моего старшего брата. С шестнадцати лет я его боготворила; в восемнадцать вцепилась в его небрежное обещание: «Когда тебе стукнет 22, может, и я остепенюсь». Этот брошенный вскользь комментарий стал моим путеводным маяком, направляя каждый мой выбор. Я скрупулезно планировала свой двадцать второй день рождения как день нашей судьбы. Но в тот роковой день, в баре на улице Рубинштейна, сжимая в руках подарок, моя мечта разлетелась вдребезги. Я услышала холодный голос Макса: «Не верится, что Соня и правда придет. Она до сих пор цепляется за ту дурацкую фразу, которую я ляпнул». А затем — чудовищный план: «Мы скажем Соне, что я помолвлен с Хлоей, может, даже намекнем, что она беременна. Это должно ее отпугнуть». Мой подарок, мое будущее, выскользнули из онемевших пальцев. Я убежала под холодный питерский дождь, раздавленная предательством. Позже Макс представил Хлою как свою «невесту», пока его дружки по группе издевались над моей «милой влюбленностью» — он не сделал ничего. Когда начала падать арт-инсталляция, он спас Хлою, бросив меня под обломками и обрекая на тяжелейшие травмы. В больницу он пришел, чтобы «уладить проблемы», а потом с чудовищной жестокостью толкнул меня в фонтан, оставив истекать кровью и назвав «ревнивой психопаткой». Как мог мужчина, которого я любила, который когда-то спас меня, стать таким жестоким и публично унизить меня? Почему моя преданность стала лишь назойливой помехой, которую нужно было безжалостно уничтожить ложью и насилием? Была ли я просто проблемой, а моя верность встретила лишь ненависть? Я не буду его жертвой. Раненная и преданная, я дала нерушимую клятву: с меня хватит. Я заблокировала его номер и всех, кто с ним связан, обрубив все концы. Это было не бегство, это было мое перерождение. Впереди ждала Флоренция, новая жизнь на моих условиях, свободная от бремени нарушенных обещаний.

Горькая расплата жены

Горькая расплата жены

Рассказы

5.0

Мы с моим мужем, Борисом, были золотой парой Москвы. Но наш идеальный брак был ложью, бездетный из-за редкого генетического заболевания, которое, как он утверждал, убьет любую женщину, носящую его ребенка. Когда его умирающий отец потребовал наследника, Борис предложил решение: суррогатную мать. Женщина, которую он выбрал, Арина, была более молодой и яркой версией меня. Внезапно Борис стал вечно занят, поддерживая ее во время «трудных циклов ЭКО». Он пропустил мой день рождения. Он забыл о нашей годовщине. Я пыталась верить ему, пока не подслушала его разговор на вечеринке. Он признался друзьям, что его любовь ко мне — это «глубокая связь», но с Ариной — это «огонь» и «восторг». Он планировал тайную свадьбу с ней на озере Комо, на той самой вилле, которую обещал мне на нашу годовщину. Он давал ей свадьбу, семью, жизнь — все то, в чем отказывал мне, используя ложь о смертельном генетическом заболевании как предлог. Предательство было настолько полным, что я ощутила его как физический удар. Когда он вернулся домой той ночью, солгав о командировке, я улыбнулась и сыграла роль любящей жены. Он не знал, что я все слышала. Он не знал, что пока он планировал свою новую жизнь, я уже планировала свой побег. И он уж точно не знал, что я только что позвонила в службу, которая специализировалась на одном: заставлять людей исчезать.

Запретная любовь, Ярость стража

Запретная любовь, Ярость стража

Для взрослых

5.0

Десять лет я тайно любила своего опекуна, Артёма Соколова. После того как моя семья распалась, он взял меня к себе и вырастил. Он был всем моим миром. В свой восемнадцатый день рождения я собрала всю свою смелость, чтобы признаться ему в любви. Но его реакцией была ярость, какой я никогда прежде не видела. Он смёл мой праздничный торт на пол и прорычал: «Ты с ума сошла? Я твой ОПЕКУН!» Затем он безжалостно разорвал в клочья картину, над которой я работала целый год — моё признание. Всего через несколько дней он привел домой свою невесту, Кристину. Мужчина, который обещал дождаться, когда я вырасту, который называл меня своей самой яркой звездой, исчез. Моя десятилетняя отчаянная, всепоглощающая любовь смогла сжечь только меня саму. Человек, который должен был меня защищать, стал тем, кто причинил мне самую страшную боль. Я посмотрела на письмо о зачислении в МГУ, которое держала в руке. Я должна уехать. Я должна вырвать его из своего сердца, как бы больно это ни было. Я взяла телефон и набрала номер отца. — Папа, — сказала я охрипшим голосом, — я решила. Я хочу приехать к тебе в Москву.

Обожжённая Альфой: Моя Ярость, Его Расплата

Обожжённая Альфой: Моя Ярость, Его Расплата

Рассказы

5.0

Кай должен был стать моей судьбой. Будущий Альфа нашей стаи, моя детская любовь и мой предназначенный судьбой партнёр. Но однажды ночью я почувствовала на нём запах другой женщины — приторно-сладкий аромат Омеги, который я знала слишком хорошо. Я пошла за ним и нашла их под старым дубом, слившихся в страстном поцелуе. Его предательство было медленным, расчётливым ядом. Когда его драгоценная Омега, Лика, инсценировала падение, он держал её на руках так, будто она была сделана из хрусталя. Но когда он подрезал подпругу на моём седле во время опасного прыжка, из-за чего лошадь сбросила меня и сломала мне ногу, он назвал это «предупреждением», чтобы я не трогала её. А его последующая забота обо мне была лишь попыткой замять дело, чтобы избежать подозрений моего отца. На закрытом аукционе он на деньги моей семьи купил ей бесценный бриллиант, оставив меня униженной и неспособной заплатить. Наконец я поняла то, что случайно услышала по мысленной связи стаи несколько дней назад. Для него и его названых братьев я была всего лишь «избалованной принцесской», призом, который нужно завоевать ради власти. А по-настоящему они желали Лику. Он думал, что сможет сломить меня, заставить смириться с ролью второй скрипки. Он ошибался. В ночь моего двадцатилетия, в ночь, когда я должна была соединиться с ним узами, я предстала перед двумя стаями и сделала другой выбор. Я отвергла его и объявила о своём союзе с Альфой-соперником, человеком, который видит во мне королеву, а не утешительный приз.

Похожие книги

Девственная жена Альфы

Девственная жена Альфы

Baby Charlene.
4.9

ОТРЫВОК ИЗ КНИГИ «Раздевайся, Шайла. Если мне придётся повторить это ещё раз, то это будет с кнутом на спине», – его холодные слова донеслись до её ушей, посылая новые мурашки по позвоночнику. Она крепко прижала платье к груди, не желая отпускать его. «M... Мой Король... Я девственница», – её голос был слишком слаб, чтобы произнести эти слова, и ей пришлось пробормотать их. «А ты – моя жена. Не забывай, ты принадлежишь мне теперь и навсегда, я могу по своему желанию положить конец твоей жизни. Теперь, повторю в последний раз, сними свою одежду...» * * Шайла была юной красоткой, происходившей из оборотней – также известных как горные львы. Она выросла в одной из сильнейших стай со своей семьёй, но, к сожалению, не имела волчьих способностей. Она была единственной в своей стае бессильной волчицей и, как следствие, всегда подвергалась запугиванию и насмешкам со стороны своей семьи и окружающих. Но что произойдет, когда Шайла попадет в руки Альфы с холодным сердцем? Альфы Короля Дакоты? Альфы всех остальных Альф? Предводитель и лидер горных львов и кровососов – также известных как вампиры. Бедная Шайла обидела Альфа-Короля тем, что беспомощно не подчинилась его приказам, и в результате он решил сделать всё, чтобы она никогда не наслаждалась обществом, взяв её в качестве своей четвертой жены. Да, четвёртой. Король Дакота был женат на трёх жёнах в поисках наследника, но это было так трудно, поскольку они рожали только самок – были ли это проклятьем богини Луны? Он был Королем со шрамами, слишком холодным и безжалостным, и Шайла чувствовала, что её жизнь будет обречена, если она попадёт в его объятия. Ей приходится иметь дело с другими его женами, а также со своим безжалостным мужем. К ней относятся как к низшей из всех... но что произойдет, когда Шайла окажется чем-то большим? Тем, чего они никак не ожидали?

Глава
Читать сейчас
Скачать книгу