Феникс из пепла: Возрождённая любовь

Огонь оставил на моей спине уродливые шрамы, но я спасла ему жизнь. Четыр

ии, посвященной его возвращению. Он должен был поблагодарить меня. Вместо этого он сделал

разорвав мое платье, чтобы выставить напоказ мои шрамы. Когда меня избили в переулке голов

я к Эстель, потому что она «испугалась». Я случайно услышала, ка

вь - все это было напрасно. Для него я была лишь

и оставил на обочине шоссе, все еще в подвенечном п

машина исчезает. З

- сказала я.

ав

е легкое, уверенное прикосновение т

зан этого д

белели на руле его эксклюзивного «Макларена». Огни го

н, Эм. Вс

о в том, чтобы вернуть себе трон. Юлиан Ковалев, наследник фи

стояла другая машина - гладкий черный «Феррари». За рулем сидела Эстель Муравьева. Она газанула, бр

яда было д

Эмбер в кожаное сиденье. Мир превратился в туннель скорости

резкое, преднамеренное движение.

ьту. Сторона Эмбер врезалась в бетонное огр

двигатель. Пламя лизало смятый капот. Юлиан был без

кричало от боли, но она игнорировала это. Она отстегнула его, затем себя.

ломков, машина взорвалась. Ударная волна отбросила их вперед, и волна невыносимого жара накр

режде чем она потеряла

иа

, сломанная кукла в стерильной белой палате. Семья Ковалевых опла

Ковалевы так презирали. Она научилась менять ему капельницы, часами говорить с ним о мире, который он не мог видеть, игнориров

однажды,

аказ костюме, король, вернувшийся в свое королевство. Прямая трансл

ником, чтобы скрыть худшие из шрамов. Это должен был быть и ее момент тоже. Момент, когда он

держал аудиторию репортеров

непоколебимой поддержки одного человека

секунду Эмбер показалось, что он ищет ее. Но его взгля

слепительном красном платье, воплоще

звездным небом на Рублёвке. Обещание

ло не их воспоминание. Это было его и Эстель. История

публичное признание было не

анности, боли, жертв... кем она была? Временной заме

ескую дань уважения его преданной невесте. Они повернулись, чтобы улыбнуть

ей, освещая ее шрамы, ее глупость. Она чувствовала грубую тексту

продала свои собственные акции компании, чтобы оплатить экспериментальное лечение, когда врачи семьи Ковалевых уже сдались. Она

лся, его первыми

бе, Эмбер. Я обя

Он никогда не гово

квозь туман ее преданности. Он никогда ее не любил. Все это была

уйти. Она повернулась и, пошатываясь,

брови были сдвинуты в замешательстве. Он нашел ее в корид

дке? Я как раз соб

и увидела не мужчину, которого любила, а незнако

о Рублёвку? - спросила она

ило совести

валось. Эстель была т

ил. Ему и не

сама Эстель, ее лицо было м

. А ты, Эмбер, выглядишь... уставшей. Все

сь на Эстель, его тело физи

порядке

- Мой водитель... он просто уехал. Я не знаю, как мне добраться домой

о, так прозрачно манипулятивн

оне». - Он повернулся к Эмбер, его тон был пренебрежительным.

л Эстель за плечи и повел ее по коридо

а. Вместо нее было странное, пустое

оторую она цеплялась четыре год

альзамом для ее горящих щек. В своей квартире она открыла ноутбук. Ее пал

аниц», указав свою старую доврачебную к

у пришло письмо. Это

и недели. В тот же день, когда она долж