Кого не манит неприступное? Главнокомандующий, заметив в руководящем составе непокорного генерала, решил исправить эту досадную оплошность и пригласил его в свои покои, намереваясь преподать ему увлекательный урок. И чем дальше, тем, конечно, веселее.
«Мне нравится бить тебя кнутом. Я выбью из тебя всю гордость. Я поставлю тебя на место. Как Ад дрожит передо мной, так задрожишь и ты».
Так думал Молох, осыпая своего пленника ударами кнута. Тот стискивал зубы, корчился, но не вскрикивал — показывал чудеса выносливости. Молоха это раздражало, потому каждый удар был мощнее предыдущего. Пленник стискивал зубы раз от раза сильнее. Кажется, ещё чуть-чуть, и от зубов во рту останется крошка.
Избитый мужчина тяжело дышит, но улыбается. Его длинные чёрные волосы растрёпаны. Он выглядит уставшим, но в глазах всё равно играет огонёк азарта. Пленник заинтригован: что же будет дальше? От периодических ударов его кандалы позвякивают в тишине. Всё происходящее — увлекательная игра, делающая жизнь веселее. Всем своим видом пленник говорит: «Бей же, чего ты ждёшь? Ты же не хочешь, чтобы я заскучал?».
— Брось, Люциан, тебе же больно. Признай это, и я закончу, — палач ходит из стороны в сторону, зачем-то наматывая горько пахнущий искусственной кожей кнут на свой большой кулак.
По габаритам он больше пленника, похожий на языческого бога войны. От палача веет чем-то тлетворным, а в глазах читаются жестокость и желание довлеть надо всеми, кто перед ним. Он был из тех, чей взгляд сразу ощущается даже в толпе — жадный и сверлящий. Если он сопровождал слова этим взглядом, то нельзя было не повиноваться.
Поговаривали, что вместо торжественных лент этот языческий бог предпочитает носить в волосах окровавленные мышечные жилки. Сам он похож на исполина, вырезанного из меди и обожжённого жгучим пламенем. Это не делало палача некрасивым — наоборот, в нём присутствовала животная красота. Стоило такому демону принять настоящий облик — голова его становилась бычьей. Внутри каждого демона скрывался зверь, которого он по возможности пытался скрыть.
Люциану это тоже знакомо: он принимал настоящий облик, но очень редко. По истинной природе своей Моргенштерн был безобразен, как и Молох. Один вид настоящего облика повергал в ужас любого неподготовленного зрителя.
— Никак нет, господин главнокомандующий, — сквозь стиснутые зубы пробормотал Люциан, слегка подняв голову и выдавив ухмылку.
На ногах генерал стоит крепко и старается говорить как можно меньше, чтобы не выдать своей боли. Спину жгло и саднило так, будто от кожи там осталось одно только приятное воспоминание.
Люциан привлёк внимание главнокомандующего наплевательским отношением к правилам. Не сданные вовремя отчёты, связи с сослуживцами, спутанная бухгалтерия. Главком решил с этим разобраться, чтоб другим было неповадно. Впрочем, тут сыграло свою роль и симпатичное лицо генерала. Молоху сразу захотелось остаться с ним наедине.
— Сколько мы здесь уже? — риторически произнёс Молох, обходя генерала по кругу. — Часа три, не меньше, а ты всё играешь со мной, — он покачал головой и схватил демона за волосы, чтобы больно оттянуть кожу и приложить того лицом об своё крепкое колено.
— Счастливые часов не наблюдают, — Люциан утёр потёкшую кровь, шмыгнул носом и посмотрел на Молоха с вызовом, окровавленный и гордый.
Моргенштерн выпрямился в ожидании новой серии звонких ударов. И он дождался. Несколько раз досталось спине, да так, что всё тело содрогнулось, а ноги подкосились. Генерал решил стоять крепко. Он знал, что Молоху очень хотелось поставить его на колени. Главнокомандующий несколько раз стегнул Люциана по икрам и подставил подножку — генерал сопротивлялся, но всё же рухнул на колени.
— Уже сдаёшься? — оскалился Молох.
— Не сегодня, — с открытым упрямством заявил генерал и с усилием встал. Раны ныли, кровь затекала в брюки, ткань галифе стремительно темнела.
— Тебе говорили, что ты дурак? — пренебрежительно поинтересовался главнокомандующий и наградил пленника настолько хлёстким ударом по груди и плечу, что Люциан взвыл.
— Я, может, и дурак, но точно не слабак, — с усмешкой ответил Моргенштерн, твёрдо стоя на ногах.
Он скрывал боль как умел. Молох понимал, что он сейчас испытывает, и наслаждался моментом. Боль — лошадка с норовом, поди оседлай такую да удержись, не упади. Люциан пока что держался. Что он, что Боль — оба были с характером.
Именно это Молоху в Люциане и понравилось. Жертва изо всех сил старается казаться сильной — можно добиваться криков сколько будет угодно. Но на сегодня, пожалуй, хватит. Всё это — будто шахматная партия с самим собой, когда в любой момент можно убрать шахматы обратно на полку.
Главнокомандующий флегматично кладёт кнут на стол и садится в большое кожаное кресло, и подзывает к себе мальчонку, стоящего у дверей, чтобы выпить. Ощутив щекотливый запах алкоголя, Люциан заинтересованно посмотрел на поднос и добрёл до Молоха. Генерал пошевелил руками — главком услышал звон и хмуро подумал о том, что в следующий раз лучше взять верёвки.
— Если дашь выпить, можешь меня хоть на медленный танец пригласить, — насмешливо произнёс Люциан и, не дождавшись разрешения, обеими руками бесцеремонно взял стакан с подноса. За пару секунд он осушил его несколькими жадными глотками.
Главнокомандующий усмехнулся, когда Люциан небрежно поставил стакан обратно. Что ж, пусть погреется: он заслужил немного тепла.
— Учту, — коротко отозвался Молох, наградив пленника пренебрежительным взглядом.
— Я отдавлю тебе все ноги, — пообещал Люциан и натянуто улыбнулся.
Генералу кандалы не очень-то и мешали. Он с лёгкостью извлёк из кармана пачку вишнёвых сигарет «Эвдемон» и закурил. Люциан расположился на диване, стоявшем неподалёку, и пустил дымок под потолок. Он сделал это с особой грацией, по-королевски. Правда, королевские особы не сутулятся, как он, и бреются чаще раза в неделю. Зато сапоги у Люциана по-прежнему блестели, заботливо начищенные гуталином, а пряжка ремня бодро посверкивала. Моргенштерн прилёг на диван и запачкал покрывало кровью. При затяжке он закусывал сигарету, поскольку ткань раздражала открытые раны.
Молох смотрел на это с неприкрытым любопытством. Забавный кадр этот демон: он должен скулить, как побитая собака, познакомившаяся с крепкой хозяйской рукой, а вместо этого он лежит на диване и преспокойно курит. Как часто вы таких встречали?
— С твоими ранами вальс был бы вишенкой на торте, — Молох подпёр голову рукой и сощурил поблёскивающие глаза, то ли любуясь, то ли изучая.
— Не тебе увлекаться сладким, здоровяк, — заметил генерал, почесав щетинистый подбородок. Его взгляд приковала к себе картина, висящая напротив. Не «Тайная вечеря» ли случайно? С каких пор те, для кого война — наркотик, обращают внимание на живопись, тем более такую?
Молох поймал любопытный взгляд Люциана и с фырком опустошил стакан с бренди.
— Тебя спросить забыл, — с пренебрежением произнёс он. — Согласен, в ней что-то есть. Группа людей, объединённая одной целью, как небольшая армия, — главнокомандующий отставил стакан. — Не воюют только мёртвые, но и они поднимаются, когда места на кладбищах заканчиваются.
Люциан усмехнулся. Уж его-то не подкупишь никакими сладкими сказками о том, какое война благо и как важно сражаться за родину. Глупее всего слепо исполнять чью-то волю.
«И с такими взглядами я пошёл в армию», — с иронией подумал он.
— Многие любят воевать. Правда, это как правило те, кто не хочет быть пушечным мясом, — Люциан попытался встать, но покрывало с дивана присохло к его ранам и поднялось вместе с ним. — Твою-то мать…
Молох засмеялся бы, но вместо этого он поднялся и сел рядом. Развернул лицо Люциана к себе за подбородок. Генерал смотрел на него с ярко выраженным недоумением. Вглядывался в янтарные змеиные глаза и искал разгадку такому странному поведению, причину хитрой ухмылки.
Неожиданно Люциан почувствовал сухое и горячее прикосновение губ к своим. Получился тихий и скромный поцелуй, от которого немного закружилась голова. Сердце пустилось в пляс, хотя не должно было. В нос ударил терпкий, особенный запах тела, оседающий где-то в груди. Получилось замечательно, Моргенштерн вздрогнул от волнения.
Минутой позже спину генерала обожгло адским пламенем нестерпимой боли, ведь с неё резким движением сорвали присохшее покрывало. Люциан громко вскрикнул, глаза его застелила влажная пелена. От злости он укусил Молоха, чтобы отблагодарить за такую деликатную помощь. Главком не огорчился: ему понравился привкус железа на губах — он напомнил ему о славных и яростных битвах.
— Вкусно.
Люциан нахмурился и молча показал ему средний палец прямо в лицо.
Глава 1 Оказия 1: Кнут и бренди
02/06/2023
Глава 2 Оказия 2: В подсобке
02/06/2023
Глава 3 Оказия 3: Депрессия и борщ
02/06/2023
Глава 4 Оказия 4: Не спать
02/06/2023
Глава 5 Психолог: из нерасказанного
02/06/2023
Глава 6 Оказия 5: Личный дневник и армейская радость
02/06/2023
Глава 7 Армейская радость II: Больно
02/06/2023
Глава 8 Оказия 6: На привязи
02/06/2023
Глава 9 Оказия 7: Легион
02/06/2023
Глава 10 Оказия 8: Веселье в душевой
02/06/2023
Глава 11 Оказия 9: The negative sex (кинк)
02/06/2023
Глава 12 Оказия 10: В купе
02/06/2023
Глава 13 Армейская радость III: Милость
02/06/2023
Глава 14 Оказия 11: Не ждали
02/06/2023
Глава 15 Оказия 12: Понтиак и шампанское
02/06/2023
Глава 16 Оказия 13: Королей бей дамой
02/06/2023
Глава 17 Оказия 14: Медовая потеха
02/06/2023
Глава 18 Дурачок
02/06/2023
Глава 19 Оказия 15: Его шрамы
02/06/2023
Глава 20 Оказия 15-2: Его шрамы
02/06/2023
Другие книги от Шарлеманн Готье
Дополнительно