Тайна Оболенского Университета

чных росписей, резные массивные двери в аудитории, где некогда преподавали лучшие профессора не только России, но и всего мира, тяжелые ковры, сами по себе представляющие куль

изических и нравственных достоинств, совершенство человеческой личности как идеал воспитания человека. Человек-носитель калокагатии в Древней Греции был идеальным гражданином полиса, который стремится к осуществлению кол

е и философы. Университет Оболенского никогда не терпел посредственности. Каждый студент был обязан полностью и без остатка отдав

х выпускниками Оболенки, прославившимися в живописи. Сейчас - это целое состо

готысячное собрание книг сейчас было перенесено в новое здание, которое выделили, пока исторические помещения находятся на реставрации. С легкой улыбкой я вспомнила, сколько времени я проводила здесь, готовясь к семинарам и коллоквиумам. Я

ко лет обесточено, поэтому приходилось пробираться темными проходами, освещая путь большим фонарем

где нам читали лекции по философии Средневековья. Со старшей школы меня очаровывало это время своей загадочно

рителем оранжереи. Четыре года подряд я слушала здесь увлекательные лекции профессора Радзинского, который великодушно согласился стать моим научным руководителем и помогать в работе над дипломом. Я всегда до глубины души уважала этого удивительн

глаза, я вспомнила, как он брал меня: грубо, дерзко, страстно, совершенно не думая, что где-то за дверью могут быть его студенты. Он целовал мои затвердевшие соски, легко прикусывая, заставляя меня с трудом сдерживать рвущиеся наружу стоны. Я шумно выдохнула, словно вновь мой неист

а, дома преподавателей, столовая, оранжерея, спортивный зал и бассейн - Оболенский Университет представлял собой небольшой городок со своей инфраструктурой. Он располагался между Москво

Оболенки отводилось отдельное здание, где у каждого из нас была своя комната. Питались

дельное трехэтажное здание, а вот преподавательский состав

о фонтана, где как-то подшутил Юра. Он бросил туда бутылку средства для мытья посуды. Сколько было пены, и какой был

та и годом его основания - тысяча семьсот семьдесят девятым. Да, это место видело так много. Университет сам по себе являлся архитектурной

рые сотрут с лица земли Университет наук и искусств имени Петра Оболенского. Шум салюта заглушит звук взрыва, поэтому, когда жители близлежащего городка увидят зарево над горизонтом, будет слишком поздно, чтобы что-то с

рситет. Прощай, Alma-Mater! Ком в горле, слезы на глазах и вихрь воспоминаний. Не думала, что после всего, что здесь случило

r>***<

культета медиевистики, шла на встречу со своим научным руководителем. Мы договорились с профессо

ионально всплеснув руками, как всегда любил делать, когда я

утром мы договаривались о встрече, а сейчас мой

лжим работу, а если что, то ты справишься и без меня, - добродушно ска

за его неуловимым взглядом, я заме

я задержусь дольше, - ответи

буду мешать

преждения в самый разгар работы. Я уже направила

ем-то крайне деликатном, - ты девушка очень умная, одна из лучших студенток, за тобой бол

я не понимаю, о чем

му чемодану, откуда достал конверт и протянул его мне, - Лера, возь

дивилась я, по

будет нужно, - о

у, когда нужно?

- грустно улыбнулся Павел Аркадьевич, взял чемодан и, кивнув

оэтому я направилась к озеру, где в это время собирались мои однокурсники. Из года в год ничего не менялось. В свободное время мы люб

ва, моя самая близкая университетская под

да-то уехал, - пожала плечам

но после маминой смерти забрал меня к себе... В Оболенку. Здесь папа преподавал юриспруденцию и пожелал, чтобы я пошла по его стопам. Правда, я больше тяготела к истории средних веков, нежели к праву. В итоге отец не стал препятствовать моему выбору, и я по

шахматах, карточных играх, интеллектуальных сражениях и прочих занятиях до скрежета зубов прилежной молодежи.

еме завтрашнего семинара, поэтому стала прощаться с ребятами. Арина попыталась меня удержать, но

ись торопливые шаги. Стоило обернуться, как я

втра вечером? - неожи

а, скорее всего, буд

гуляться? - нерешит

то, но все же я не привыкла пасовать и предпочитала сразу расставить точки над

скажу

ответ и поспешила ретировать

не вслед парень, уверенн

к и любая девушка, я нуждалась в том, чтобы за мной ухаживали, водили в кино, дарили цветы. Ничего этого у

ался приблизиться к его сокровищу, то есть ко мне. Именно поэтому в свои двадцать у меня практически не было опыта общения с прот

но, это была чистой воды эксплуатация моих знаний, но я не обижалась, ведь, когда было нужно, и Аринка меня выручала. Мы шли к уче

о? - уди

стороне от учебного здания и что-то бурно обсуждали. Это было довольно необычно, вед

о-то случилось?

рее в

орию. Там и узнаем, - я потян

назад, а преподавателя все не было. Опоздания в Оболенке считались чем-то из ряда вон выходящим, и это относилось не только к студентам, но и к препода

деканом исторического факультета. Он был потомственным оболенцем, его род

тился ректор, - вынужден сообщить печальную новость. Вчера в автомобильной а

умно вздохнул, кто-то выкрикнул «не в

а, - со скорбью в голосе произнес ректор, - тем студентам, кто работал с про

начал занятие. Но я никак не могла сосредоточиться на истории, все время прокручивая в голове нашу последнюю встречу с Павлом Аркадьевичем. Он был таким взвинченным, суетлив

я, тревожная атмосфера. Часть занятий отменили. Естественно, ни у кого из нас не было

т жилых и учебных корпусов и существовало практически с самого основания Университета. Там

авица Оболенки. Мы не особо дружили, но поддерживали приятельские отношения, иногда соб

о погиб Павел Аркадьевич? - сраз

вроде как, - усмехнулась

ем так, - гордо з

, устав от этой клоунады. Умер че

ны, - воодушевленно начала Марина, подкрепляя свой рассказ активной жестикуляцией, - он зацепился одной ногой за дерево

редставив эту страшную картину. Павел

сама природа оплакивала старого профессора. Я поежилась от холода и все же

кабинета ректора и услышала

илась Арина, недовольно глядя на Мари

дула губки Позднякова и, гордо разверн

трагедии с профессором Радзинским не все так просто. Его спонтанный отъезд и то волнение, с которым научрук прощался

бумаги, развернув который я увидела копию книжной гравюры с изображением человека, висящего на дереве вниз головой. Тут же в пам