Шаг в темноту. На неведомых тропинках - 1

о дня я никогда ее не доставала. Вернее, его – браслет. На кожаной основе причудливо переплетались змейки из бисера и цветных лент. В нем легко узнавалась косая самоделка,

ерянный и жалкий. И лишь слегка удивился, когда я за

оговорим с т

я машина, «Шкода» не так давно сменила видавшую виды бежевую шестерку, с которой я еле нашла в себе силы расстаться. Не потому, что влюблена в отечественн

зать. Но шорох, с которым перед ним появился человек, вернее, не совсем человек, заставил в очередной раз замереть соляным

, и в пару шагов оказался рядом. Сосед был обычным падальщиком, но недооценивать его не стоило. Основным блюдом в меню таких созданий были свежевыкопанные покойники, но и от свежатинки никто не откажется

– спроси

в каком-то другом, недоступном людям диапазоне. Вопрос

Мо

ул Веник и сде

, как ветер, но напугать у него получалось ничуть не хуже. Он не был грязен или нечесан, не был перемазан землей, как ожидают от кладбищенской нечисти. Лишь траурная кайма под ногтями, плюс стойкий запах старой к

то, ссылаясь на метку, терять время. Такие уважаю

вторила я, обходя машину

Сосед наконец-то оторвал взгляд от парня и впервые посмотрел на меня с интересом, будто удивляясь, что обед вдруг встал с тарелки и начал рассуждать о вы

обычи. Стоит ли овчинка выделки? Может, с ней чт

первые промелькнуло что-то другое. На столь короткий миг, что, возможно, мне просто показалось. За теплой коричневой радужкой не

Впервые я заставила кого-то отойти. Не напугала, но заставила осторожнича

ла я, и добавила: –

м, более агрессивным хищником это бы не прошло, но Веник всегда был осторожен. Похвальное качество. И полезное. Падальщик отошел. Сначала на

Нечего судьбу искушать, она сегодн

– протянул па

Бабка но

одна, узенькая, бугристая, неведомо каким образом противостоящая вековому лесу, где самый молодой дубок был в два обхвата. «Шкода» еле-еле проходила по габаритам, чудом не цепляя бортами ветки кустов. Двое здесь бы не разъехались. Но дорога всегда одна. Всегда в один конец. Если кто-то именно в этот момент ехал

. Я не ведьма, не демон, не нежить, не нечисть. Я человек. Чужая. Таким, как я,

обще – существо толстокожее и многое не чувствует, не знает и не хочет знать. Я, к примеру, пару раз здесь матерные частушки пела. Давно, правда. И если и рассчитывала, что кт

пусть пассивное. Беспокойство. Тревога. Очень хочется убежать. Мне уже привычно, а каково парню

а и не хочется, если честно. В этом месте равны все: и автомобилисты, и велосипедисты, и пешеходы. Вп

ии. Знаете, это чувство, когда попадаешь в воздушную яму на самолете или мчишься на машине, а дорога резко уходит вниз? Аттракцион «башня свободного падения» или бана

рень охнул. Каждый переход как первый. Паника ударила по мозгам, захотелось кричать. Каждый раз, оказываясь здесь, я уговаривала себя успокоиться и не сойти

, не знает никто. Внутренний хронометр дает сбой. Все, на что тебя хватает, это держать машин

льник и порадовать себя малопонятными значками и пикселями вместо привычной заставки, даты, времени, имени оператора. Приборы машины не отставали от общей тенденц

дороги, глубина оврага, – так, чтобы отвлечься. Не думаю

овение кончилось. Светлый лес, дорога со стареньким асфальтом. Двигатель заурчал, стрелка тахометра метнулась вправо. Все. Мы в реальном мире. Можно радоваться. Но кажды

смеялся староста: «Кто ж её закроет! Мес

кой. Кстати, о парне. Я кожей чувствовала его взволно

то окликнуло нас оттуда,

повернуть обратно. Такая защита. Другое дело тот, у кого есть цель, кто знает, что должен пройти, кто идет за чем-то или за кем-то. Как Олег. На такого заворот не подействует

но было од

рнул кадыком и

а нашла меня, – протянула я, включ

арень пожал плечами, – у нашего сосе

их технологий. Я смогла встроиться в его быстрое течение, но не понять.

выворачивая руль. – Сомнительно, что т

вар

валось у мен