Слова пигмея

Посреди ночи тишину нарушили стоны удовольствия женщины. Почувствовав запах мужчины, лежащего на ней, Кэссиди Райт впала в транс.

"Что у тебя на уме?"

Франклин Пирс, казалось, заметил рассеянность Кэссиди. Он на секунду перестал целовать ее шею и поднял голову, чтобы посмотреть на нее. Его взгляд был таким нежным, как будто он уже не был тем могущественным человеком, который управлял Apex Group.

Франклин был, бесспорно, красив. У него было не только идеальное лицо, но и идеальное тело. Кэссиди почувствовала себя неловко из-за того, что отвлеклась в такое время, поэтому она потянулась к его лицу и нежно погладила его сексуальные губы.

«О, ничего. Я как раз думал о том, как получить заказ от Vanguard Enterprises».

Франклин понял, что она лжет, и его лицо потемнело.

В следующее мгновение его пальцы скользнули в запретное место, и Кэссиди не смог сдержать стон. Тонкие губы Франклина наконец счастливо изогнулись. «Это наказание за твою рассеянность».

Франклин точно знал, чего Кэссиди хочет в постели.

После страстного и умопомрачительного секса Кэссиди отдохнула всего несколько минут, а затем встала и приготовила ему ванну.

Но прежде чем она успела встать с кровати, Франклин взял ее за руку и вдруг спросил: «Ты беспокоишься о деньгах или о чем-то еще? Почему ты думал о работе, пока мы только что занимались сексом?

Говоря это, Франклин не отрывал взгляда от прекрасного тела Кэссиди. Хотя они только что набросились друг на друга, как кролики, Кэссиди все еще чувствовал, что пылкая страсть в его глазах еще не угасла окончательно.

В ответ на его вопрос она покачала головой. Поскольку Франклин всегда был очень щедрым, она не беспокоилась о деньгах.

На первый взгляд, Кэссиди и Франклин брали друг от друга то, что им было нужно. Он был жаден до ее тела, а она любила его деньги.

Но только Кэссиди понимал, что в глубине души дело уже было не только в деньгах. За эти годы она по уши влюбилась в него.

Однако она не могла рассказать об этом Франклину, иначе ее выгнали бы.

«Нет», — Кэссиди покачала головой и сменила тему. Ее взгляд был ясным и искренним. «Ты скоро уезжаешь? Если нет, я приготовлю тебе ночной перекус».

Как только она это сказала, телефон Франклина на прикроватной тумбочке зазвонил. Увидев это, Кэссиди тут же закрыла рот и принялась надевать шелковую пижаму.

Затем она услышала, как Франклин с любовью сказал в трубку: «Хорошо, я сейчас буду».

Положив трубку, Франклин перевернулся и встал. Он был совершенно голым, но в этом не было ничего постыдного. Он был идеально выточен, словно классическая греческая скульптура.