Любовь дьявола читать онлайн полностью бесплатно

Я смотрела на карту, нарисованную на выдубленной коже, и лихорадочно думала. Мне предстояло выбрать верное решение, и все ждали ответа Фиена. А он не торопилась его давать, ему нужно было взвесить все ?за? и ?против?, он не любил рисковать нашими воинами понапрасну, и командиры об этом знали. Перевела взгляд на головы лазутчиков у своих ног, посмотрела в широко распахнутые остекленевшие глаза и, равнодушно пнув носком сапога одну из них, кивнула Шону:

– Сожгите. Тела привязать к седлам и отправить Бериту.

Снова посмотрела на карту. Земли, соединенные с Мендемаем, принадлежали отцу Миены – Сиару Иофаму, и не входили в объединенные королевства. Мы не знаем, что нас там ждет, и не знаем, найдем ли там союзников. Но если вторгнуться в смежное королевство, то мы полностью отрежем Мендемай от торговых путей, а если еще и заручится поддержкой самого Сиара, то наше войско и шансы на успех увеличатся в десятки раз.

– Зашлите к ним гонца. Переодетого. Вначале пусть разнюхает, что и как, только потом доставит послание Иофаму. Никакого вторжения в Королевство, пока мы не знаем, что там происходит, – сказал Фиен и посмотрел на меня, я отвела взгляд, так как уже поняла, к чему клонит мой как всегда осторожный муж.

– Говорят, Сиар никогда не был дружен с братьями. Они всегда враждовали. Берит нарушал территориальные границы несколько раз и сейчас мы точно знаем – он готовится напасть. Ему нужны земли Иофамона.

Я посмотрела на Тиберия. В его взгляде, как всегда, читалось высокомерие и уверенность в своей правоте. Скользкий тип, но один из лучших, безбашенных, сумасшедших. Он стоил десятерых. За это ему многое спускалось с рук. Только сейчас я начала понимать Аша, который хоть и наказывал своих командиров, но никогда не рисковал их жизнями. Победителей не судят.

– С каких пор мы верим сплетням, Тиб? Это вполне может быть дезинформацией.

Шон как раз вынес головы лазутчиков из шатра, и я встала с кресла.

– Информация о том, что Берит готовит нападение на Королевство Иофамон, может быть ложной. Нам нужны доказательства. Их у нас нет. Ни одного, кроме сплетни. Мы можем напасть. Неожиданно и немедля. Иофам не отразит такой мощный удар.

Фиен отрицательно качнул головой и подался вперед:

– Нет! Мы займем выжидательную позицию и подождем ответов гонца. Напасть на Королевство можно и после того, как это сделает Берит. Убить двух зайцев одним ударом. Ослабленное войско Верховного демона, разъяренные и угнетенные жители королевства в разрушенных городах – это уже союзники.

Инкуб снова посмотрел на меня, и в его желтых глазах я не увидела той самой поддержки, на которую рассчитывала. Все же пошел против. На совете. При всех.

– Самое время идти на Королевство, Фиен, – четко сказала я и обвела всех воинов взглядом. – Наша армия сильна, свергнуть Сиара и Миену не составит труда. Иофамон нужно брать силой.

Фиен подался вперед:

– Тогда противник может воспользоваться уже нашей ослабленностью и нанести удар, – парировал он, – подождем ответов гонца. Все свободны.

Я вышла из просторной залы и вдохнула всей грудью. Да, мне, черт возьми, хотелось разнести это проклятое Королевство. Превратить там все в руины. Моя конечная цель – Огнемай. Несколько лет назад я поклялась, что над Огнемаем снова будет развеваться черное знамя с огненным цветком, и я сдержу это слово. Любой ценой.

– Ты знаешь, что я прав.

Голос Фиена вывел из раздумий, и я медленно повернулась к нему.

– Нет, ты не прав.

– Миена не даст тебе этого сделать. Она не пойдет ни на одну сделку с тобой. Более того, она сделает все, чтобы ты проиграла. Это опасный противник, Шели. Вплоть до того, что сдаст королевство Бериту. Они будут стоять до последнего, но ты не получишь Иофамон.

– Считаешь, она настолько глупа?

– Ревнива, Шели. Именно ревнива. Думаешь, она простила тебе, то, что ты заняла место возле ее мужа и родила ему детей?

Я вздрогнула… При упоминании о моих мертвых детях сердце зашлось в короткой агонии и снова медленно забилось. Короткое замыкание, на секунду лишающее тело способности функционировать. Мгновенный болевой шок.

– Мои дети мертвы…мой мужчина мертв. Нам больше некого и нечего делить.

– Я знал Миену не один день, она сдохнет, но не даст тебе победить.

– Я пообещаю ей жизнь. Я дам ей свободу. Если она его любила, она должна меня понять. Иногда горе объединяет, а не отталкивает.

Фиен усмехнулся и наконец-то его черты смягчились, а во мне его смех вызвал приступ гнева.

– Ты сейчас напомнила мне ту наивную Шели, которая верила в чудеса.

– Мы возьмем Огнемай любой ценой, – тихо сказала я, игнорируя его последнюю фразу, – любой. И если ради этого мне нужно будет содрать с нее кожу – я это сделаю. Я готова на все. Надо будет – я вывешу ее голову на зубьях башни, и она будет сохнуть там веками.

Фиен вдруг схватил меня чуть повыше локтя.

– Что еще ты ради этого сделаешь, Шели? Что еще? Во имя него? Во имя памяти о нем? Рискнешь жизнью Ариса? Почему ты не можешь, как все женщины, заниматься тем, чем тебе положено? Растить нашего сына, сидеть и ждать меня с поля битвы? Черт! Хотя бы делать вид, что ты меня ждешь!

Я выдернула руку и со злостью посмотрела на инкуба.

– Нашего сына, Фиен? Зачатого тогда, когда я сама себя не узнавала, не то, что тебя?

В его желтых глазах отразилась боль, и я пожалела о сказанном, но слова вернуть назад невозможно, как и время, как и прошлое. Они уже брошены. Фиен медленно разжал пальцы.

– Если бы я этого не сделал – ты бы наложила на себя руки, Шели. Арис вернул тебя к жизни и к памяти. И он твой сын, твой ребенок. Единственный! Каким бы образом он не был зачат, сути это никогда не изменит. Ты – его мать, а я – его отец!

Я отвела взгляд и стиснула челюсти.

– Я люблю Ариса. Ты знаешь. Очень люблю. И да, он вернул меня из мрака и безумия. Мы уже говорили об этом не раз, Фиен. Да, я твоя жена, да, я родила тебе сына. Но мы оба прекрасно знаем, что все это ненастоящее.

В этот момент Фиен снова рванул меня к себе:

– А что настоящее, Шели? Что для тебя настоящее? Его вещи? Вырванные клочья волос? Завывание в подушку, когда думаешь, что тебя никто не слышит? Любовь к мертвецу? Это настоящее? А как же я, Шели? Все эти годы рядом с тобой, играющий роль супруга и заметь, не для того, чтобы получить тебя, а для того, чтобы вознести на то место, где ты должна быть. Я ненастоящий? Не живой? Я мог бы сломать тебя и заставить!

Я сглотнула, чувствуя, как внутри вместе с яростью зарождается жалость.

– Мог бы! Но ты этого не сделал. И благодаря мне мы взяли Нижемай, Фиен. Армия идет за мной, ты это знаешь. Мы все были на грани краха. Да, ты настоящий. Ты самый лучший. Ты особенный.

Я провела рукой по его щеке, а на глаза навернулись слезы:

– Но я не принадлежу тебе, понимаешь? Я все еще принадлежу ЕМУ. Мое сердце, моя душа. Они не свободны. Каждую ночь я слышу его голос, его шаги, я слышу плач моих детей. Я слышу, как они зовут меня, а я не рядом. Я вижу лужи крови, я чувствую запах сгоревшего тела. Я все еще с ними, а они со мной. Прости.

Фиен сильно сжал мое запястье:

– Я не позволю тебе рисковать, Шели. Я не дам согласия на эту авантюру или покину отряд.

Я несколько секунд смотрела ему в глаза.

– Значит, ты покинешь отряд! – отчеканила и дерзко продолжила смотреть в глаза инкуба.

В желтых радужках снова отразилась боль, они потемнели, а пальцы сомкнулись еще сильнее. Он не умел скрывать свои эмоции. Никогда не умел. Он любил меня. Я это знала…но ничего не могла предложить взамен.

– Даже так, да? Смотрю на тебя и не понимаю – откуда все это? Оно было и раньше, или после смерти Аша что-то изменилось в твоем сознании? Где та Шели, которую я знал? Откуда возродился этот монстр, жаждущий крови?

– Та Шели, которую ты знал, сожгла себя на вершине Аргона, Фиен. А я успокоюсь, когда они все сдохнут. Все братья. Когда Огнемай станет нашим и мой сын взойдет на престол. Наш сын, Фиен.

Иногда стоит пожертвовать и рискнуть ради таких целей, а с твоей осторожностью мы бы все еще ожидали, когда Балмест нанесет первый удар по Нижемаю.

Фиен резко выпустил мою руку.

– Значит, ты уже все решила? Тебе и не нужно было мое согласие. Совет – это фарс, Шели?

– Я хотела, чтоб ты поддержал меня, но если так, то я обойдусь и без твоей поддержки. Они пойдут за мной и без тебя.

Фиен горько усмехнулся и отвернулся, наконец-то прервав зрительный контакт:

– Да, они пойдут за тобой и без меня. Они в тебя верят, а ты поведешь их на смерть.

– Не на смерть, а к победе! К нашей победе! Мы возьмем Иофамон, потом Огнемай, а дальше мы пойдем на Балместа и навсегда очистим Мендемай от эльфов. Твой сын будет править этим миром, Фиен. Аш мечтал, чтобы Габриэль взошел на трон, но я не уберегла его. Значит, на трон взойдет Арис.

– Я не знал, что ты столь корыстна и амбициозна, Шели!

Я вскинула голову и с вызовом посмотрела на мужа:

– У меня кроме этого ничего не осталось! Это дает мне силы жить дальше, а не мечтать сжечь себя еще раз. Так ты со мной? Или покинешь отряд?

***

Через час я вошла в детскую на верхнем этаже замка. Нижемай полностью перестроили за эти несколько лет после взятия. Теперь это был мой дом. Ненавистный, временный дом, который я собиралась сжечь дотла после того, как мы возьмем Огнемай.

Я тихо прошлась по просторной зале, отражаясь в мраморных белых плитах пола, и остановилась, залюбовавшись мальчиком, играющим с хрустальными шарами. Он раскладывал их на солнце таким образом, чтобы грани ловили тусклые лучи и отражали на полу замысловатый узор. От нежности защемило сердце. Мой малыш. Шесть лет назад он спас меня от полного безумия, от мрака, который поглотил меня после самой жуткой потери для женщины.

Тогда я пришла в себя от детского плача. Именно пронзительный крик младенца вырвал меня из пучины нескончаемой боли. Веда знала, что это вернет меня назад. Это была ее затея. Чуть позже я билась в истерике, кричала на них, выплеснула на Фиена и ведьму всю свою ненависть, всю ярость и отчаяние. От осознания, что тот использовал мое тело, когда душа была больна и далека отсюда, когда я истекала изнутри кровью, меня всю выворачивало и тошнило. Я не прикасалась к Арису несколько месяцев, я изводила себя. Я ненавидела этого малыша за то, что он родился, а дети Аша мертвы, я мертва. Я ненавидела всех вокруг и себя в первую очередь. Боль пожирала меня, как голодный и постоянно жаждущий мяса зверь. Она выдирала куски из моего сердца и равнодушно проглатывала. Оставляя меня с черной дырой вместо сердца. Мне не хотелось жить. Я постоянно и навязчиво думала о том, чтобы смерть забрала меня. От дикой агонии снова и снова хотелось рвать волосы на голове. Я и так их выдирала с корнями. Моя голова была неизменно накрыта платком, а клочья волос Веда собирала в сундук. Потом, спустя время она скажет, что не имела права выбросить часть меня, которая принадлежала только мне. Это я должна решить, как поступить с волосами. А мне ничего не хотелось решать. Я жалела, что они вернули меня. Слишком больно, так больно, что я выла и орала по ночам, как раненное животное. Я боялась спать, потому что каждую ночь слышала детский плач и даже помыслить не могла, что это плачет мой живой сын. Я оплакивала тех малышей, которых потеряла. И никто и ничто не могли мне их заменить. И я не хотела, чтоб заменили, поэтому не подходила к Арису. Я считала это предательством.

А потом впервые увидела малыша, и что-то перевернулось внутри. Он лежал и плакал в люльке, совершенно один, маленький и брошенный всеми. Я взяла его на руки, а разжать объятия уже не смогла. Малыш замолчал и вся моя нерастраченная материнская любовь, ласка, они вернулись с дикой силой. Я смотрела на черные волосы, на серо-зелёные глаза – и видела своего Габриэля. Мне казалось, что они так похожи…наверное, мне просто очень сильно этого хотелось. Я ошибалась. Любовь к Арису не вычеркнула и не погасила моей любви к Марианне и Габриэлю. Словно пламя свечи, зажжённой от другой, моей любви хватало на них на всех. И ни одна из них не походила на другую. В сердце не стало тесно, там просто освободилось место для Ариса. Ведь у матери оно безразмерное. Невозможно кого-то любить больше или меньше. Я перестала себя упрекать и корить. Я рассказывала Арису о том, какими были его брат и сестра, пела ему те же песни, качала на руках, и в эти минуты ко мне приходило временное спокойствие.