Атака седьмого авианосца

От остановки до папиного офиса – пять минут ходьбы. Погода сегодня била рекорды по минусовой температуре за последние, наверное, лет пять. Стараясь передвигать ногами как можно активней, я ускорила шаг, чтобы не превратиться в ледышку. Дешевенький китайский пуховик не спасал от холода, в отличие от любимой шубы из норки, которая у меня когда-то была. А теперь её нет. Украли в институте. На новую сейчас не хватает денег. Фирма папы переживает очень непростые времена. Мы буквально висим на волоске над пропастью и в любой миг можем лишиться всего. В данном случае – смысла нашей жизни.

Ведь сколько труда, нервов, денег было вложено в дело отца! Но ничто не вечно, как говорится. Однако мы не собираемся сдаваться на милость конкурентам и идем до конца. Мы с папочкой упёртые.

— Ой! — я невольно взвизгнула, когда поскользнулась на льду и едва не растянулась на тротуаре на своих неустойчивых каблучках. Фух! Удержала равновесие. Как же надоела нынешняя погода! Лето хочу. На море. Где тепло и красиво, а не холодно и грязно. Минус тридцать градусов ниже нуля. В конце ноября! Зашибись погодка! Ещё и снегопад ночью обещают, а пока асфальт под моими ногами превратился в сплошной каток.

Поправив шапочку, которая съехала на бок, я продолжила путь. До офиса оставались считанные метры, когда я услышала мелодию входящего вызова на мобильный.

— Ник, ты где? — в трубке раздался взволнованный голос отца.

— О, пап! Я уже подхожу к офису.

— Ник, я не успеваю, в пробке застрял. Там сейчас приедут важные гости, встретишь их?

— Д-да, конечно, — стучу зубами от холода.

— Чай, кофе предложи. На улице такая холодрыга. Гости приедут из тёплых стран.

— Я поняла, не волнуйся.

Вешаю трубку.

– Чай так чай. Кофе так кофе, – хмыкаю я, пряча руки в карманы, и ускоряю шаг. А вот и родное место! Поднимаю голову и смотрю на небольшое здание с цветными сияющими буквами, что складываются в слово «Витраж». Да, наш офис хоть и небольшой, но мастера отца творят настоящие шедевры из стекла. Мой папа занимается окнами. Делает красоту разной сложности. Он сам в прошлом мастер и дизайнер, а сегодня – владелец уникальной фирмы по производству стекла. Было время, когда к нам обращались состоятельные клиенты из-за рубежа. Из стран ОАЭ. Мой папа украсил своими работами не один небоскреб арабских эмиратов.

В чём секрет? Качество, цена и, конечно же, любовь к своему делу.

А сейчас всё в прошлом. Заказов нет. Мы в долгах. Папа говорит, нас просто растоптали конкуренты. Кто-то неплохо постарался, чтобы устранить мелкую «мошкару». Может быть, мы и мелкие, но гордые! И я верю, что очень скоро мы наверстаем упущенное.

Прогнав нехорошие мысли прочь из своего сознания, я поднимаюсь по ступенькам к главному входу в офис. Машинально оглядываюсь на звук ревущего мотора. Позади меня на парковку с бешеной скоростью задрифтила огромная тонированная иномарка. «Хаммер» вроде. Здоровила тот ещё. Снег во все стороны. Шум на пол-улицы. Вот идиот! Напугал до тяжести в сердце! Тоже мне, гонщик «Формулы-1». Насмотрятся всяких там «Форсажей», а потом аварии по всему городу, не доедешь до работы. Черти бешеные! Мажор, небось, какой-нибудь там за рулём, очередную девку развлекает.

Железный сарай на колёсах останавливается. Водитель глушит мотор. Дверь тачки беззвучно открывается. На замерзший, покрытый снегом и льдом асфальт ступают тяжёлые кожаные ботинки цвета «хаки» с толстой подошвой. Взгляд выше — я мельком вижу лицо хозяина «Хаммера». У меня кружится голова. Я забываю, как нужно дышать. Забываю, какой сегодня день, кто я такая, как зовут моего папу. Я нагло пялюсь на незнакомца-здоровяка в роскошной кожаной дубленке. А когда он вдруг поворачивает голову в мою сторону и наши глаза встречаются, я едва не теряю сознание.

Какой же он… какой он, проклятье, шикарный! Мужчина. Настоящий властный самец. Брутальный, опасный. Гроза всех девчонок. Он не русский. Ей-богу, похож на арабского принца или шейха. А его глаза… заслуживают отдельного восхищения. Мачо, да и только. И как такого горячего брутала королевских кровей занесло в нашу глушь?

Кое-как сделав вдох, я пожимаю плечами и вхожу внутрь здания. Не выдерживаю его взгляда. Он практически разорвал меня в клочья своими чёрными, как лютый ураган, глазами.

***

Я только-только успеваю снять с себя куртку и шапку, пригладить непослушные волосы пальцами, как дверь в офис рывком распахивается за моей спиной. Я ещё даже не повернулась к вошедшему, но у меня мороз по коже бежит от уже знакомой энергетики. Неужели...

— Эй, сделай мне кофе! Живо! Эспрессо без сахара. Я пью только натуральный. Арабика, премиум. Никакой синтетической бадяги!

Я оборачиваюсь. И пикнуть не успеваю, как получаю по лицу чьей-то курткой. Почти получаю. Успеваю поймать вещь руками. Незнакомец, что вошёл в наш офис, оказывается тем самым бруталом-лихачом. Который… Который только что швырнул мне в руки ту свою модную дублёнку с натуральным мехом песца, как какой-то служанке. А я стою как неживая. Моргаю, не в силах подобрать слова. Что тут скажешь, грубиян застал меня врасплох. Дара речи лишил.

— Быстрей, чего застыла, как мёртвая, и глазками хлопаешь, будто речи русской не понимаешь? Да, я не русский, но язык ваш знаю, — выжидает паузу, а я, потрясённая, открываю рот ещё шире.

— Все руки себе отморозил. Понабирают за красивые глаза... на деле ленивые черепахи, — эту фразу он говорит так тихо, что я еле-еле слышу. Но всё же слышу!

Что? Что это сейчас было? Нахамил? Мне? Просто так?

А больше ничего себе не отморозил? Мозг, например.

— Где здесь комната для совещаний? — нависает надо мной опасной горой, аж в горле пересохло. Смотрит сверху-вниз, снисходительно, всевластно. Он под два метра ростом ввысь, что ли? Макушкой почти касается потолка. Вот это габариты! Я на его фоне — мелкая стрекоза. Захотелось накрыться с головой этой его курткой и забиться в угол. Лишь бы не смотрел так жутко, как хищник смотрит на свою добычу, желая сцапать и полакомиться нежной мякотью аппетитной жертвы.

Он говорит с акцентом. Коверкает буквы. Голос хриплый, властный, насыщен нотками превосходства. Волосы встают дыбом от такого железного баритона. Ну ничего себе! Какой царь к нам пожаловал! Эх, папуль, и где ты только такого коронованного на нашу голову отыскал! Кто он? Новый заказчик, конкурент? Или работник банка, который припёрся потрясти из нас денежки за долги? Может, он просто твой друг, что решил занять нам денег?

Хоть бы я ошиблась с предположениями. Такой потом в случае чего три шкуры сдерёт за свой щедро врученный нам «кредит».

По лицу — типичный мажор. Весь такой из себя, деловой, на понтах. И на козе не подъедешь! Дорогая одежда из последней коллекции известного бренда. Волосы модно подстрижены, щепетильно уложены по последним советам бьюти-блогеров инстаграм. И щетина. Особое внимание уделялось щетине. Нет, мужчина был не бородатым, он был в меру щетинистым. Кстати, за щетиной восточный прЫнц ухаживает так же, как и за своей причёской. Дотошно, приторно. Волосок к волоску. Отчего небритость выглядит как настоящее произведение искусства. Мне не нравятся бородатые мужчины, но этот уникум сразил наповал своей внешностью. Да, небритость ему идёт. Она завораживает. Как будто он правда косит под шейха. Тюрбана на голове только не хватает – и вот он, Мустафа, повелитель песков.

В ответ на вопрос я тычу пальцем в сторону зала. Хмыкнув и расправив плечи, барин зашагал по коридору и вошёл в комнату для гостей. Тело у него, кстати, тоже что надо. Накачанное, обтянутое черным свитшотом, что так выгодно подчёркивает изгибы натренированных мышц. Сильные ноги, попка, втиснутая в дорогие джинсы. Да кто он, чёрт возьми, такой?

***

Я готовлю этот долбанный кофе минут десять, наверное. Почему? Хочу угодить. Папа сказал, сегодня к нам приедет важный клиент. Лучше лишний раз не гневить черноглазого. Для отца он – важная персона. Голос папы дрожал, когда он общался со мной по телефону. Явно ведь нервничал.