Шутка Мецената

Чарльз с мрачным видом собирал чемоданы, со злобным отчаянием швыряя вещи. Голова все еще гудела после вчерашней шумной тусовки, на которой после игры в "Правду или действие" он должен был поехать в лагерь для геев, один из тех, в которые родители отправляют своих чад для исправления, не осознавая, что отправлять их менять ориентацию в место, полное парней, которые буквально готовы спать друг с другом — не самая лучшая идея. Со злостью захлопнув чемодан, он упал на кровать, закрывая лицо руками. Пора завязывать с пьянками, иначе в следующий раз ему от родителей не отмазаться. Дверь открылась.

Парень, дернувшись от неожиданности, поднялся. Это был его отец. Такой же, как и всегда. Надменный и противный. От него по утрам ужасно несло. Чарльз сморщился, не пытаясь скрыть отвращения.

— Что ты делаешь? — тот нахмурился. Его темные, как и у сына, волосы уже тронула серебристая седина.

— Собираюсь, — бросил Чарльз сквозь зубы, понимая, что сейчас ссора ни к чему, хотя отвечать спокойно было дико сложно. Его гордость ломала его изнутри. Его отвращение нашептывало ему: «Ты же помнишь, что он сделал.

Прекрати пресмыкаться».

— Да? — противным тоном спросил его отец. — И куда же? — поддельный интерес, скрывающий желание запретить. Он хочет увидеть злость своего сына. Он его провоцирует.

— Вообще-то, я уже говорил вчера, что еду в поход с моими новыми одноклассниками, пап, — с вызовом ответил он. — Если бы ты вчера вернулся к ужину, узнал бы.

— Я работаю, Чарли, — устало проговорил мужчина, нарочито выделив обращение. Будто он мог так говорить. Будто имел хоть какое-то право вообще разговаривать с ним.

— Не называй меня так, — в тысячный раз повторил он. — Где Мэг?

— Зачем она тебе?

— Тебе так сложно ответить? — скривился он, поднимаясь. — Она отвозит меня к школе, — Чарльз поднялся, беря чемодан. Выйдя, нарочито задев плечом отца, он быстро спустился по ступенькам.

— Эй! — крикнул отец. — Когда вернешься, будь готов к наказанию, понял? — он не осмелится сделать это перед поездкой. Ведь синяк могут увидеть. Тогда его маленькой домашней империи насилия придет конец.

Чарльз лишь хмыкнул, покачав головой. Любой разговор с отцом вызывал у него неконтролируемые вспышки гнева. После всего, что он сделал, вести себя с ним нормально было очень трудно.

Мэг уже ждала в машине. Ее русые волосы были слегка грязные, она специально встала пораньше, поэтому не успела помыть голову. Чарльз улыбнулся. Его сестра. Приторно заботливая. Альтруистичная. Когда ее ни позови — она тут, в твоем пользовании. Эта любовь ее погубит.

— Спасибо, — он сел в машину, предварительно закинув чемодан в багажник.

— Чарли… — начала сестра, заводя машину. — Ты уверен, что это хорошая идея?

— Это отвратительная идея, Мэгз, но у меня нет выбора, сама знаешь. Я проведу там всего десять дней, не о чем беспокоиться, — он ободрительно улыбнулся, подавляя желание скривиться. Ему не нужна забота.

— Ты у меня такой красивый, я боюсь, что… — она замолчала, аккуратно поправляя темные пряди волос, упавшие на лицо Чарльза. Он никогда не любил расчесываться. И не любил прикосновения. Обычно он шарахался от любого физического контакта, но с сестрой все иначе. Их сплотило то, через что они прошли. Тяжелые наказания отца, свист ремня в воздухе, когда с силой жмуришься, изо всех сил готовясь к боли, чтоб не закричать, чтоб не доставить удовольствие этому ироду своим стоном боли, но срываешься. Мэг всегда кричала. А Чарльз терял сознание. Это было так давно, но воспоминания оживают с невероятной реалистичностью, стоит только посмотреть на неровные тонкие шрамы на спине или лицо отца, расплывшееся и покрасневшее от вечных пьянок.

— На меня накинутся и изнасилуют прямо на входе? — приподнял брови он.

— Прекрати.

— Ладно. Я встретил отца утром, — тихо сказал он, смотря в окно. Мимо проносились похожие двухэтажные дома. Город еще не проснулся. Небо было серо-голубым. Неуютным. Холодным. Чарльз поежился.

— Не стоит так злиться на него, Чарли. Это было так давно… — устало заметила девушка, включая навигатор. Его сестра. Прощающая всех и вся. Такая добрая. Эта любовь убьет ее. — Твой лагерь в лесу находится, что ли?

— Что? Я не знаю, — он нахмурился. — У меня был только адрес…

— Господи, и ты не загуглил? — спросила она, фыркая.

— Нет, — он покачал головой, прислонившись к стеклу. Темные волосы налипли на запотевшее стекло.

— Я очень надеюсь, что после этого случая ты покончишь с этими безумными пьянками, хорошо? — ее голос был уставший, нотки мольбы будто резали его.

Но Чарльз ничего не ответил. Его ночные уходы были неким протестом, способом борьбы с отцом, который это старательно игнорировал. Кажется, что все смогли смириться с тем, что полгода он бил их, словно они были виноваты во всех неудачах. Все, кроме него. Иногда Чарльз хотел простить, но не находил в себе сил. Он его ненавидел. И ненависть сжигала его.

— Нет, — бросил в ответ Чарльз, доставая наушники. — Долго ехать?

— Не очень. Около получаса, — Мэг проверила навигатор.

— Далеко от города, — нахмурился парень, смотря как все чаще за окном начинают мелькать деревья.

***

— Даже не обнимешь на прощание, Чарли? — Мэг облокотилась о машину, скрещивая руки на груди.

— Только недолго, — нехотя сказал парень, раскрывая руки для объятий.

— Удачи, — прошептала ему сестра. Ухо обожгло теплое дыхание. Мэг на миг сжала его в объятиях сильнее, прежде чем отпустить.

— Люблю тебя, Мэгз, — улыбнулся он.

— Что мне сказать Линде? — она не хотела упоминать его девушку. Чарльз поджал губы. У них сейчас все не очень хорошо. У них никогда ничего не было хорошо, если уж быть откровенными.

— Скажи, что я просто не хочу ее видеть, хорошо?

— Без проблем, — девушка поджала губы. — А для родителей ты…

— В школьном походе.

— Точно, — она закачала головой. — Ты уверен, что хочешь? — в глазах мольба и… страх? Ей страшно остаться одной? Она боится, что отец снова сорвется?

— Не хочу. Но должен. Иначе я буду из тех мудаков, что выполняют желания избирательно, — протянул Чарльз. «А еще я хочу сбежать. Дико хочу уйти. И не возвращаться в этот чертов дом. Никогда. Никогданикогданикогда».

— Иначе ты будешь просто разумным человеком, Чарльз. Знаешь, если ты… долго будешь находиться только… среди…

— Боишься, что я геем стану? — шутливо спросил он, фыркая. — Не бойся, сестричка. Моя ориентация так просто не меняется, — он натянуто улыбнулся. В голову упрямо лез случай, который он предпочел бы похоронить вместе со всеми свидетелями. Но он продолжал улыбаться, будто все в порядке. Он привык к этому, да и его сестра тоже. Пусть она была не особо сильна физически, духом она была мужественнее всех его знакомых.

Мэг улыбнулась и попрощалась. Несколько секунд Чарльз смотрел вслед уезжающей машине. Подав документы на регистрационный стол, он выдержал долгий взгляд мужчины. Достав документы, он проверил их количество, делая себе пометки.

— Чарльз Спенсер? — спросил он после тяжелого вздоха.

— Ага, — его раздражала вся эта ситуация. Его раздражал взгляд мужчины, будто он был чем-то лучше Чарльза.

— Ты в третьей группе, — забрав документы и выдав бейджик с неправильно написанным именем, мужчина жестом пригласил следующего.

— Сэр, тут имя неправильно написано… Оно, точнее, вообще не мое, — он не сдвинулся с места. — Исправьте.

— Следующий, — настойчиво сказал мужчина.

К Чарльзу подошла молодая девушка. Взяв бейджик, она улыбнулась.

— Ты из моей группы.

— Разве тут есть девушки?