Прощай Гульсары

Пара бирюзовых глаз в последний раз грустно взглянула в глубину узкой, но такой предательски длинной улицы, состоящей из старых двух и трёхэтажных домов. Окутывавшие её плотным, но жёстким и холодным покрывалом серые мартовские сумерки оставались недвижимыми. Он так и не пришёл. Значит и того, кто казался храбрым спасителем, последним из добрых самаритян, чудом выжившим в далеко не лучшей части бетонных джунглей, единственным настоящим другом и, быть может, первым из тех, кто стоит ещё ближе, интересует не она. Значит, и ему нужно было только вознаграждение.

Как же это грустно ‒ осознавать, что твоя жизнь стоит не дороже какой-то безделушки!

‒ Госпожа! маленькая госпожа! ‒ в который раз окликнул её вежливый, но холодный голос женщины в сером пальто, ‒ пора.

Та, к кому обращались, молча повернулась к распахнутой двери серебристого лимузина. Теперь мысли в златокудрой голове были заняты только тем, как бы не разрыдаться в голос до того, как её хозяйку оставят одну.