Последние свидетели Соло для детского голоса

Филадельфия

– Нет, Джон, – умоляла я его, стоя на коленях. – Пожалуйста, не надо!

– Сука ты безмозглая, – кричал мужчина, занося руку перед очередным ударом. – Кому ты там глазки строила?

– Никому, – сквозь слёзы кричала я. – Клянусь, никому!

Ещё один удар кулаком по голове. Ещё один ногой в живот. И всё по новой. Мне казалось, это будет длиться вечно. Но вот он устал и остановился. Всё прекратилось. Тяжело дыша от злости, он зашагал на кухню, а я так и продолжала лежать на полу, боясь пошевелиться. Стараясь быть более незаметной, я нашла в себе последние силы и отползла к ближайшему углу, прижавшись к холодной стене. Мне было страшно, безумно страшно. Страшно быть с ним, и страшно уйти от него. Я была словно в ловушке – нет пути назад, нет дороги вперед. Моя кошка испуганно пряталась под кроватью, а Джон сидел на кухне, щёлкая мышкой от компьютера.

Два года назад всё было иначе. Мы с ним познакомились в компании общих друзей. Он был довольно романтичным, весёлым, и в то же время рассудительным. Но стоило нам с ним съехаться, как постепенно всё начало ухудшаться. Сначала начались запреты на общение с друзьями, с подругами. Потом пошли оскорбления. И уже спустя полгода совместной жизни, он впервые поднял на меня руку, только из-за звонка с работы. Я уже тогда собиралась от него уйти, но поверила его извинениям и обещаниям, что такого больше не повторится. Но всё повторилось. Когда же я во второй раз собралась уйти от него, он избил меня так, что пришлось вызывать скорую. Я даже обратиться в полицию не могла, ведь он сам полицейский. Лишь работа стала лёгкой отдушиной, но он и этого меня лишил, заставив уволиться. Родителям я не могла рассказать о том, что у меня происходило в личной жизни, ведь мой отец проживал в Южной Корее – он ничего не смог бы сделать, а мать сильно болеет, ей нельзя нервничать. Я, конечно, могла с братом поделиться своими бедами, но боялась, что Джон ему навредит. Я была словно птица в клетке, из которой не выбраться. Но какая-то часть меня упрямо верила, что можно жить по-другому.

Я услышала шаги мужчины, направляющиеся в спальню, где я находилась. Стараясь сдержать поток слёз и дышать как можно тише, я положила голову на руки, а ноги прижала к груди. Не поднимая головы, я слышала, как Джон снимает одежду, выключает свет и ложится в постель, совершенно не обращая на меня внимания. Но это и к лучшему.

Просидев в ночной темноте несколько часов, меня осенила безумная идея – уехать в другой город, в другую страну. Навсегда. Обрывая с родными связь, чтобы они не пострадали, когда Джон будет меня искать. Накопленные деньги у меня есть, но это всё равно рискованно. Ведь если он проснётся не вовремя или потом найдет меня, то убьёт. Но и жить так я больше не могу. Не хочу. Лучше уж смерть, чем такая жизнь.

Осторожно, стараясь не шуметь, я поднялась на ноги, достала чемодан и начала собирать вещи. Внезапно мужчина пошевелился, перестав храпеть, а я так и замерла с ноутбуком в руках. Сердце бешено забилось. Я со страхом посмотрела в его сторону, но он по-прежнему спал, тихо посапывая. Закрыв чемодан, я надела верхнюю одежду, взяла переноску с кошкой и вышла из квартиры, не закрыв дверь на ключ.

Спустившись по лестнице, я быстро, не оглядываясь, пошла. Мне до сих пор не верилось, что я это сделала. Что решилась. Я боялась, что обернусь, а он будет бежать за мной. Но вот я прошла один квартал, второй, а его не было. Мне срочно нужно было добраться до аэропорта. Остановившись на ближайшей остановке, я вызвала такси. Спустя пять минут подъехал синий Форд, и уже через полчаса я стояла у входа в свою новую жизнь.

Растрёпанная, с наспех завязанными в низкий хвост волосами и разбитой губой, я подошла к кассе.

– Билет до Рима, пожалуйста, – промолвила я, протягивая паспорт.

– Вы в порядке? – обеспокоенно спросила девушка за окном, заметив мою нервозность и потрёпанный внешний вид.

– Да, – ответила я, быстро закивав головой.

Девушка, посмотрев в компьютер, спросила:

– На какое число вам нужно?

– На самое ближайшее, – ответила я. – Желательно на сегодня в ближайшие часы.

– Есть одно место в эконом плюс классе через два часа.

– Отлично, давайте.

Я даже удивилась тому, как мне повезло. Думала, что придётся сутки прятаться и жить в страхе, но, похоже, судьба благосклонна ко мне.

Девушка ввела мои данные, я оплатила квитанцию и, забрав билет с паспортом, направилась в зону ожидания.

Пока я ждала свой самолет, купила немного еды, подкрепилась, накормила кошку и выкинула, сломав пополам, сим-карту, заранее написав родным: «Обо мне не беспокойтесь, со мной всё в порядке. Свяжусь, как смогу. Люблю». Конечно, изначально я планировала полностью оборвать с ними связь, но моя мать от переживаний может слечь в больницу, а я не могу так с ней поступить.

Мой план был таков – сначала долечу до Рима, оттуда до Турина. Так я смогу оборвать свой след, ведь если Джон, пользуясь своими служебными полномочиями, сможет узнать, куда я из Филадельфии улетела, то в Италии у него нет таких возможностей. Так я буду в безопасности. А как только доберусь до Рима, сразу же свяжусь с родными. Я, конечно, в этом не сильно разбираюсь, но даже, если Джон сможет отследить мой звонок из Рима, он всё равно меня там не найдет, ведь меня там уже не будет.

Только когда самолет взлетел, я, наконец, смогла спокойно вздохнуть. И от облегчения быстро погрузилась в сон.

***

Как оказалось, проспала я все восемь часов полёта. Но отдохнувшей себя всё равно не чувствовала.

Приземлившись в Риме, я не стала зря терять времени и сразу же, зайдя в ближайший банк, разменяла долларовые купюры на евро. Затем купила билет до Турина и в свободные три часа ожидания сходила в ближайший салон сотовой связи, выбросив по дороге свой мобильник, на всякий случай. Купив сим-карту и новый смартфон, я позвонила родным, находясь на достаточном расстоянии от аэропорта, чтобы не было слышно никаких лишних звуков.

– Алло, – ответила моя мать по видеосвязи. Её волосы были растрёпаны, а глаза сонные. Видимо, недавно проснулась.

– Привет, мамочка, – улыбнулась я.

– Доченька, что у тебя с лицом? – тут же обеспокоенно спросила она. – И что за сообщение странное ты мне прислала?

– Мам, ты не волнуйся, – попыталась я её успокоить. – Со мной всё в порядке. Я тебе позвонила, чтобы ты не переживала.

– А где это ты в такую рань? – спросила она. – Ты же обычно в это время дома. И где Джон?

– Мы разошлись с Джоном, мам, – ответила я ей. – Я сейчас в другом городе. Решила сменить обстановку.

– Ну и зачем? – закатила она глаза. – Если так хотела сменить обстановку, могла бы к нам приехать. Мы уже сколько? Года полтора не виделись?

– Я приеду, мам, – клятвенно заверила её я. – Но чуть позже.

– Обещаешь?

– Да.

– Ну хорошо, – улыбнулась женщина, отчего возле её глаз проявились морщинки. – Я же скучаю по тебе. Кстати, а почему с Джоном разошлись? Вы же были такой хорошей парой. Все наши знакомые вам завидовали.

Ага, хорошей, как же! Знали бы эти знакомые, что он за человек, так по-другому бы говорили.

– Мы не сошлись характерами, – пожала я плечами, отчего почувствовала боль в руке. Видимо от адреналина не заметила очередной ушиб после избиения. – Так бывает. Но мам, у меня есть к тебе просьба.

– Слушаю, – серьёзно ответила женщина.

– Не общайся с Джоном, пожалуйста. Он – уже моё прошлое. И я не хочу, чтобы прошлое как-то вмешивалось или влияло на настоящее. Хорошо?