Моды и нравы девяностых

В магазине осталось три патрона, если я правильно считал выстрелы, но противнику не обязательно об этом знать. Привычным движением я вскидываю ствол, прижимаю приклад к плечу и украдкой осматриваюсь. Чуть поодаль, за левым плечом, стоит мой напарник Витёк, как обычно хмурый и сосредоточенный. Передо мной шесть трупов — шесть человек, чем-то помешавших заказчику, а может и Зоне — Её пути неисповедимы. Помимо тел, на поляне лежит шесть полупустых рюкзаков — парни уже третий день в пути, два спальных мешка и четыре тонких ватных матраца. Ребята были либо слишком глупы, либо отчаянны.

На что они рассчитывали, располагаясь на ночевку в поле, где из растительности и трава-то редкость, не то что кустарники. Да еще и не одной аномалии вокруг — ничто не отпугнет мутантов, не собьет запаха и не прикроет от посторонних глаз.

Давно отработанным приемом свожу мушку и прицельную планку на голове одного из сталкеров. Наступает самый противный для меня момент — контрольный выстрел. Вдруг, он шевельнулся, повернул голову, поднял на меня глаза. Свои ярко-зеленые глаза, затуманенные пеленой близкой смерти. Он смотрел ровно и спокойно, когда понимаешь что смерть неизбежна — все становится неважно. Только в глубине глаз я прочел легкое недоумение.

— За что? — чуть хрипло, но твердо и четко произнес он.

— Приказ. — так же тихо, почти шепотом, отвечаю я.