Материнское поле

День был солнечным с утра, что лишний раз подтверждало мои надежды на то, что именно сегодняшний день станет самым удачным в году. Еще во время рождественских гаданий зимой, когда мы с девчонками загадывали, какой из дней в году будет самым лучшим, у меня выпало 28 мая. И не зря – сегодня последний учебный день в школе перед летними каникулами, настроение – отличное, и я готова прыгать до потолка, потому что через неделю поеду в город к бабушке.

Вот и настал тот день, когда я стала совершеннолетней… Это так волнительно! Словно недавно еще шла в первый класс, а уже скоро буду прощаться со школой.

Я проскользнула в туалет, пока в квартире была тишина, быстро умылась и почистила зубы, а потом на цыпочках пробежала в свою комнату, где в шкафу на плечиках висела моя школьная форма.

Конечно, в школу мы давно ходим в простой одежде, но сегодня у одиннадцатиклассников «последний звонок», поэтому мы с подругами решили тоже одеться в школьную форму, чтобы поддержать своих более старших подруг.

Школьную форму для меня с большим трудом достала бабушка и еще месяц назад передала мне из города. Я примерила ее и была поражена: если завязать мне бантики или заплести косички, я и впрямь становлюсь похожей на первоклашку. Я хихикнула от этой мысли и быстро надела сначала коричневое платье из плотной ткани, а сверху повязала белый фартук.

Когда я вышла из комнаты, на кухне уже слышались голоса, и все внутри меня опустилось. Я поняла, что сегодня мне не удастся сбежать из дома незамеченной. Я прошла на кухню, где мать ставила на плиту чайник, а за столом сидел отчим, резавший хлеб. Увидев меня, он выпучил глаза:

– Вот это да! Посмотри, мать, какая первоклашка к нам забежала!

Я ненавидела своего отчима за вечные подтрунивания надо мной. Все его шутки и подколы были направлены на то, чтобы указать на меня пальцем, а потом долго смеяться. Я не понимала его шуток, верней, для меня они были не смешными, а только лишний раз раздражали своей глупостью.

– Дочка, тебе так идет форма! – мама лучезарно улыбнулась, а я слегка улыбнулась ей в ответ. – Не зря бабушка так старалась ради тебя. Ты уже идешь в школу?

– Да, ребята собираются к десяти.

– Ты там поаккуратней, – снова встрял отчим, – Слишком уж юбчонка короткая, ляжки отморозишь. И снова несусветная чушь сорвалась с его губ. Я опустила глаза, машинально поправляя подол платья, натягивая его как можно ниже.

– Угомонись, Егор, на улице почти лето. Никакие ляжки она не отморозит, моя красавица! – мама снова мне улыбнулась. – Ты завтракать будешь?

Я покачала головой:

– Нет, спасибо, я не голодна.

Я соврала, на самом деле я безумно хотела съесть бутерброд с колбасой, который толстыми ломтями резал отчим, но мне вовсе не хотелось находиться с ним за одним столом несмотря на то, что рядом была мама.

– Худая как щепка ходишь, – посетовала мама, а отчим окинул меня оценивающим взглядом, от которого по телу пробежали мурашки. Я ненавидела его этот взгляд, когда он смотрел на меня недвусмысленно, как на какую-то продажную девку.

Я вышла из дома со слегка неприятным осадком на душе. Даже солнечная и теплая погода не помогла мне справиться с чувствами, которые я испытывала по отношению к отчиму.

Этот Егор появился у нас в доме около года назад. До этого моя мать никак не могла наладить личную жизнь, причем виной тому была не я. Я наоборот была рада, когда она обрела свое женское счастье.

В нашем поселке с мужчинами вообще напряженка, поэтому каждая женщина держится за своего мужика зубами и ногтями, буквально впиваясь ими в любую, кто посмеет позариться на ее богатство в виде толстого и неопрятного пьяницы-лентяя.

Конечно, не все мужики в деревне были именно такими, но большинство точно. И такими их сделали собственные женщины, которые потакали всем их капризам, таща на себе груз домашних дел.

Егор приехал из соседнего села якобы обменяться опытом с местными трактористами. В соседнем поселке с урожаем который год было очень туго, поэтому председатель дал задачу своим работникам: поехать и разузнать, как происходит посадка и сбор урожая у соседей, почерпнуть чего-то новенького и свежего.

И тут приезжему трактористу подвернулась под руку моя мама, работавшая в том же колхозе кадровиком. Она и принимала Егора на временную работу, она же сразу и разузнала все про его личную жизнь.