Марийкино детство

— Где я? — мычу, теряясь в реальности.

— В моем доме, Ангел.

Что? Ангел...

Какого чёрта?

Голова звенит. В горле жарит пустыня. Я ни черта не помню! Плаваю как на волнах, оторванная от обыденной реальности. Тело, будто ватное, неживое, качает из стороны в сторону. Я заставляю себя открыть тяжёлые веки и осмотреться.

Секунда.

Передо мной вырастает огромная мощная фигура. Слишком огромная! Ростом с медведя. Я отчаянно трясу головой. Белые, как снег, волосы, хлещут меня по щекам, понемногу приводя в чувства.

Страшно. Дико. До безумия.

Страх накатывает липкими змеями по коже, выкручивая нервы узлами.

Шаги. Здоровенная фигура крадётся ко мне, словно изголодавшийся зверь, готовясь напасть на беспомощную жертву, разорвать в клочья.

— Я не могу без тебя... — морозный, будто арктическая вьюга, голос пронзает трясущееся тело мелкими льдинками. — Ты нужна мне. Какого хера ты засела в моей башке и травишь мне жизнь?! Сучка! Да кто ты, блять, такая?

Застрявший крик разрывает горло. Я сильно-сильно жмурюсь. Зрение возвращается, обретает резкость. Я вижу его. Моего похитителя. И будто в ад падаю, проваливаюсь в полыхающее пекло.

О, боже!

Это ОН.

Тот самый мерзавец, страшный монстр в наколках с ледяными глазами, который всюду меня преследует.

Я лежу на кровати в незнакомой, но роскошной комнате. Здесь пахнет деревом. Свежестью. Лесом. Взгляд падает на какую-то дверь, находящуюся за спиной монстра.

Наверное, это выход. Мне туда!

“Бежать без оглядки. Спасаться!” — тревожным молоточком стучит в висках.

Резкий рывок влево, но такой бессмысленный. Я отчаянно дёргаюсь в сторону единственного шанса на спасение, но мои надежды взрываются словно снаряд.

Он, как гепард, как хищник прирождённый, настигает меня внезапно. Хватает за горло, опрокидывая обратно спиной на кровать.

— Куда собралась?! — не кричит, а рычит, угрожающе скалясь.

Бах!

Огромный кулак со свистом обрушивается на белоснежную простынь в паре сантиметров от моего бедра, оставляя приличную вмятину.

— А-а-а! Помогите! — защищаясь, я накрываю голову руками.

Боже. Боже. Боже.

Псих. Больной, одержимый психопат, маньяк! Он бандит безжалостный и страшный! Неужели ударит?

А спасал тогда зачем? Чтобы самому порезвиться? Самому истязать хрупкое девичье тело. Первым урвать лакомый кусок добычи, отобрав у остальных шакалов трофей, разделавшись с конкурентами, как с тараканами трусливыми, потому что криминальный авторитет? Сильнейший в стае? Вершина мира сего?

Я окончательно прозреваю от мочи удара великана. Теперь уже на сто процентов понимаю, что не сплю. Вместе со зрением восстанавливается и память.

Поздний вечер. Толпа отморозков, напавших на меня… И он. Ещё более страшный тип, который их всех разорвал на куски меньше чем за минуту. Целую толпу в ряд уложил. Не получив и царапины.

Монстр. Не человек. Адская машина смерти.

Я думала, он помочь хотел. А он, оказывается, не лучше тех укуренных ублюдков.

Он мне проходу не даёт. Это ведь он за мной всюду шляется и шпионит издалека?

Похитил меня, да?

Он. Меня. Похитил.

В логово своё звериное притащил, чтобы истязать.

— Прошу, не б-бейте. Пожалуйста… — заикаясь, подсматриваю через щели в трясущихся ладошках. Меня всю знобит как в лихорадке.

Сглатываю горечь во рту. Рассматриваю похитителя, восхищаясь его будоражащей внешностью. На нём кожаная куртка — косуха с заклёпками. Он огромный, как буйвол. Накачанный. Даже слишком. С завидными пропорциями идеального, натренированного тела. Настоящий эталон мужской красоты. Живой олимпийский бог.

Незнакомец срывает с себя кожанку, почти рвет надвое, как салфетку. Я задыхаюсь, поражённая его силищей немереной.

Он шикарен. У бандюгана бесподобное мускулистое тело. На нём чёрная майка, тёмно-синие, рваные на коленях джинсы. На твердых, раздутых от качки бицепсах играют зловещие татуировки с черепами и иероглифами.

Что-то острое и сладкое кольнуло низ живота, а по венам разлился поток жара.

Пить очень хочется. Мне становится не только страшно, но и ужасно жарко. Наверное, потому, что я в ад попала. А он — тот самый демон, посланник дьявола, который меня там встречает.

Брюнет. С жёсткой щетиной на твёрдом, волевом лице. А глаза… как галактические бездны. Пропасти порока. В которых запросто можно утонуть, захлебнуться, пропасть без вести.

Бандит резко стягивает через голову майку. Я захлёбываюсь от шока.

Господи! Левую часть груди рассекает уродливый шрам. Прямо в области сердца.

Конечности леденеют. Позвоночник обвивается колючей проволокой.

Кошмарное зрелище! Паника захлёстывает с такой дикой силой, что я не могу сделать полноценный вдох, пошевелиться — тем более. Боюсь, что опять потеряю сознание, когда увижу это дьявольское увечье, если ниже посмотрю.

Метка дьявола. Клеймо проклятья. Пожизненное уродство.

Что с ним произошло? Откуда этот шрам?

Б-р-р! Пробирает до ужаса.

— Кто в-вы? Почему преследуете меня постоянно?! — сжимаюсь в беззащитный комочек, обхватывая дрожащее тело руками.

Что дальше? Чего он хочет? Убивать меня будет? Насиловать?

Монстр наклоняется надо мной сверху чёрной тучей, сжирающей всё вокруг. Он и сам меня жрёт и рвет на части. Своими опасными, как зимняя вьюга, глазами.

Я стараюсь не смотреть на его уродство на груди. Смотрю куда-то в область мужественного, покрытого щетиной подбородка, иначе умру прямо здесь и сейчас.

— Потому что ты жизни мне не даешь, девочка! Зачем... Зачем ты меня мучаешь? С ума сводишь… А?! Бля! Зачем, Ангелина!

Он в край сходит с ума. Комната взрывается нечеловеческом рыком. Вот-вот – и нападающий превратится в оборотня и – без шуток – сожрёт меня вместе с костями.

— Не подходите! — выбрасываю руки вперёд, когда здоровяк начинает двигаться, раздувая ноздри, сжимая кулачищи от прогрессирующего безумия. — Я буду кричать!

— Ещё и как будешь! Как миленькая! Когда я завалю тебя на спину и получу своё!

— А-а-а!

И он валит меня спиной на матрас, придавливая громадным жарким телом, словно бетонной плитой. Я случайно бросаю взгляд на руки бандита, которые алчно вонзаются в мои бёдра, и вижу, что на крепких ручищах, на тыльной стороне ладоней, лоснятся эффектные узоры тату.

— Если я вытрахаю тебя? Ты прекратишь мучить мой мозг? — жёстко хватает за волосы, рыкая в ухо, наматывая белоснежные пряди на кулак.

— Нет... Прошу, нет! Я не знаю, что вы от меня хотите! Я вас не знаю!

— ТЕБЯ. Я хочу тебя, Ангел. Как же долго я ждал этого момента… — наклоняется ближе. Лбом к моему лбу припадает, жадно втягивает запах моих волос, которые в порывах сопротивления упали мне на лицо.