Любовь на побегушках онлайн полностью бесплатно читать

Примечания автора.

Праздник весны — день рождения.

Вертикуляр — средство передвижения по воздуху.

Вертакс — такси, летающее по воздуху.

Виртуалка — виртуальная газета в интернете.

Альт

     Я сижу на узкой кровати и смотрю на зарешеченное окно. Сегодня моя восемнадцатая весна. По идее, с завтрашнего дня меня официально имеют право выводить к покупателям. Не хочу! Если бы смог перегрызть себе сонную артерию, то сделал бы это. Я не раб! Хотя кому я это докажу? Никому. С самого рождения я никто. Щенок номер ноль двадцать пять. Оборотень-полукровка родившийся от волка и человека с Земли. Хотя я придумал себе имя, только никому не говорю об этом. На самом деле меня зовут Альт. Ни за что не смирюсь с тем именем, которое выберет мне хозяин. А когда меня повезут в его дом, сбегу. Если будет возможность. Ведь нас не посвящают, каким образом идёт передача. У нас высокоразвитая цивилизация. Мы летаем за пределы нашей системы, но до сих пор процветает рабство. В основном, это брошенные в приюте дети-полукровки. Люди с других планет ведут с нами торговые отношения и с удовольствием спят с волками. Но вот если случается внезапная беременность, мать рожает и бросает ребёнка в приюте, не зная, что с ним делать. Отцу такие дети тоже не нужны. Оборотни предпочитают только чистокровных детей. Такие как мы с рождения изгои. Давным-давно правительство решило, что полукровок слишком много. Каждого нужно вырастить, потратив деньги, потом обеспечить жильём и работой. Поэтому чтобы сэкономить, было решено, с детства растить из нас покорных слуг, умеющих делать всё, от готовки вкусного блюда, до первоклассного минета. Единственное, что запрещено до продажи, это лишать нас невинности. То, что мы ещё не потеряли девственность, свидетельствуют вторые ушки как у волка. С первой близостью они исчезают. Это всё, что мне досталось от отца, потому что я не могу оборачиваться в волка. Зато умею многое другое: стирать, убирать, гладить, всячески ублажать своего хозяина. Но у меня несносный характер, из-за которого мне часто доставалось. Ведь я не желал покориться. Думал, меня отпустят на волю как бракованного. Ошибся, не отпустили. Посмотрел на улицу. Ребята гуляют. Я тоже могу спокойно выйти из комнаты. Но дальше забора никуда не уйдёшь. Он высокий, а на вышках стоит охрана, как будто мы находимся в тюрьме. Впрочем, тюрем давно нет, как и преступников, в этих местах теперь заведение для выращивания рабов.

     Решил тоже выйти на улицу. Сидеть в комнате надоело. Глянул перед выходом в зеркало и зарычал от досады. В вырезе футболки, чуть ниже ключицы, виднеется татуировка «025». Ненавижу, суки! Как же я их всех ненавижу! И в первую очередь мать, которая не пожалела и бросила!

     Путь на улицу пролегает коридором, мимо дверей администрации. У директора приоткрыта дверь. Я с детства любопытный, поэтому встал у двери, вжавшись в стену, и прислушался.

— Что будем делать с ноль двадцать пятым, Вайс? — говорит Дин, наш директор.

— Господин директор, ноль двадцать пять бракованный волчонок. Не в меру любопытный, агрессивный. Нам так и не удалось воспитать из него послушного слугу. Он знает и умеет всё, как и положено, но упрямиться. Вчера укусил за руку учителя Таласа, когда тот пытался погладить его по щеке. Если мы продадим его, то придётся забирать назад через какое-то время. А хозяин ещё и компенсацию затребует за моральный или, не дай Луна, материальный ущерб, — отвечает Вайс.

     Сволочь этот Вайс. Он наш главный воспитатель. Вечно юлит и выгораживает всех перед директором. Талас меня не по щеке погладил, а по заднице. Ещё и сказал вслух: «Какая у тебя сладкая попка, ноль двадцать пятый». Придурок!

— Я знаю, о проблемах этого щенка. Даже давал указание, чтобы к нему применили меры пожёстче. Мальчишке, несколько раз окрасили ягодицы в розовый цвет. Но даже ремень не укротил его. Думаю, не стоит рисковать и выставлять его на осмотр. Через несколько дней договорюсь с братом. Он заберёт его в свой бордель. Туда всех бракованных свозят. Там его точно научат манерам. После десяти-пятнадцати клиентов в день, станет как шёлковый.

— Хорошо. Я предупрежу, чтобы к клиентам его не выводили. Сегодня приедет пять покупателей. Три женщины и двое мужчин.

     Я на цыпочках прошёл мимо двери, а потом побежал. Бордель?! Меня отдадут в бордель! Что может быть хуже этого?! Как же отсюда сбежать! Я  под видом прогулки уже облазил весь периметр. В заборе даже малейшей щёлки нет. А на воротах и калитке всегда охрана. Туда ещё дойти нужно. Мы гуляем только на заднем дворе, который отгорожен от того места, куда подлетают вертекуляры. Ворота и передний двор, я видел только в окно учебного класса.

     Остановился у раскидистого парикиса. Положил руку на шершавый ствол, тяжело дыша. У каждого оборотня есть своё тотемное дерево. Если бы я был настоящим оборотнем, то это был бы именно парикис. У него разноцветные листья округлой формы. Сверху красные, а снизу жёлтые. Тух-тух-тух, слышу, как колотится сердце в груди. Что же теперь делать? Бежать и умолять оставить меня здесь? Говорить какой я стану послушный, лишь бы в бордель не отдавали? Нет, унижаться я ни за что не буду. Не дождутся, суки! Лучше дождусь, когда меня повезут в место для утех и сброшусь с вертикуляра.

     Присел на лавочку. Со мной не особенно общались такие же как я. Многие считали меня сумасшедшим. Говорили, что я должен смириться со своей участью. Жизнь раба не так и плоха, особенно если тебя выкупит семья. Тогда ты будешь простым слугой и ничего больше. Зато будет, кров, еда и одежда.

     За грустными размышлениями, даже не заметил, как нас стали загонять в комнаты.

— Семнадцать часов, заходите в здание. В восемнадцать прилетят покупатели. Всем кто уже выходит на осмотр, принять душ и одеть чистое, — крикнул воспитатель в систему громкой связи.

     Ну, я мылся утром. К тому же выход к гостям мне не грозит. Поэтому я лёг на кровать и отвернулся к окну. Через пару минут пришёл из душа мой сосед ноль двадцать четвёртый.

— Послушай, сосед. Я ещё не поздравил тебя с восемнадцатой весной, — весело сказал он.

— И не нужно. Ненавижу праздник весны. С каждым праздником становишься на год старше, и наконец, приходишь к тому, что тебя кому-то отдадут, — сказал я, повернувшись к нему.

— А мне, если честно, осточертело тут. Мечтаю, чтобы сегодня выбрали меня, — беспечно улыбнулся он.

     Дурак, а вдруг достанется одинокий похотливый альфа. Я знаю, есть альфы, которые не прочь и с парнем переспать. Между прочим, это не возбраняется. Не зря же учили делать минет не только девушек, но и нас, парней.

     Мой сосед оделся, причесал свою шевелюру и упорхнул. Что ж, если он так мечтает, то пусть ему повезёт. Перевернулся на спину и уставился в потолок. Снова начали одолевать плохие мысли. Но вдруг в комнату забежал воспитатель из новеньких.

— Ноль двадцать пятый, вставай. Пойдёшь в комнату для гостей. Одному клиенту никто не понравился. Он попросил привести всех, кому сегодня исполнилась восемнадцатая весна.

     Чего, меня выставят на продажу?! Неужели противный Вайс не успел предупредить обо мне. Ну, может это и к лучшему. Встал и покорно пошёл за воспитателем. В коридоре ожидали несколько парней и девушек.

— Ты бы хоть шевелюру пригладил, ноль двадцать пятый. Выглядишь неопрятно.

— Что хочу, то и делаю. А будешь доставать, у меня зубы острые. Понял? — недовольно рыкнул я.

— Понял, мне всё равно. Ты же потом от Вайса огребёшь, а не я.

Элемир

     В моём доме непривычно шумно. Родители прилетели, чтобы в очередной раз поговорить со мной. Бесполезно это всё. Даже слушать ничего не хочу, но придётся. Проводил их в гостиную и усадил за чашечку чая. Отец, как всегда, развалился в массивном кресле, моём любимом, между прочим. Мы с мамой выбрали диван напротив.

— Элемир, я прошу тебя, помирись с Райнет. Как ты будешь воспитывать Ерана один. Ты же знаешь, при разрыве ребёнка отдадут тебе, потому что он мальчик, — говорит папа.

— Ты понимаешь, что ты говоришь, папа?! Сам бы простил измену маме?! Она спала с моим лучшим другом! Хотя какой он друг теперь, знать не хочу, ни ее, ни его! Ах, да, я забыл, Ерана тоже! Я сделал тест на отцовство! Его отец не я! Михай тоже сделал тест! Мимо, папа! Мы её прижали, она и сама не знает, от кого родила, шлюха поганая! Но одно врачи сказали точно. Еран чистокровный волк, — гневно произнёс я.

— Что, Еран не наш внук?! — взвизгнула мама.

— Вот именно, поэтому я и не хочу больше мириться с этой шалавой в моём доме. Пусть ещё скажет спасибо, что я её на улицу не выгнал. После развода они с Ераном получат квартиру в городе, где мы жили. Я останусь жить на острове.

— Хорошо. А слуги? Кто будет летать сюда? Заказывать постоянно вертакс — дорого. Это ты можешь себе позволить вертикуляр, но не все рабочие его имеют. И потом, с чего ты решил заделаться отшельником и уединиться на острове?

— Имею право побыть один. Мне в компании хватает общения, и постоянного мельтешения служащих перед глазами, — буркнул я, отпивая чай из кружки.

— Ну, конечно, все сотрудники ходят исключительно через твой директорский кабинет, — улыбнулась мама.

— Я знаю, почему ты уходишь ото всех. Недавно в виртуалке опубликовали статью о твоём предполагаемом разводе. Где-то раскопали об изменах жены. Этим писакам никого не жалко. Но как ты будешь тут один? Тебе только тридцать два года, можно подобрать невесту, — нахмурился папа.