Имперская мозаика

Каждый ребенок, принимая решение кем быть в жизни, в основном руководствуется двумя способами: первый – ореол романтизма вокруг благородных специальностей, где нужно спасать людей или быть героем, второй – опыт родителей. При втором варианте ребенку известна вся кухня трудовых будней, понятно куда поступать, что и как на службе делать, сколько будешь зарабатывать. В общем, казалось бы, никаких сюрпризов.

              Собственно, я относилась ко второму варианту. Мне рисовались розовые пони на месте службы, бравые бодигарды и я, с медалями, на доске почета и благоговейным шепотом за спиной. Реальность оказалось жестокой.

              Меня, дочь полковника МВД, отправили в Крыжополь. После института распределили работать в местном отделении милиции. Как я узнала позже, все это произошло по личному протеже моего драгоценного родителя. Стыдно ему, понимаете ли, что его, боевого офицера, заподозрят в кумовстве.

     В следственном комитете Крыжополя, посмотрев мой красный диплом, пошевелили рыжими, прокуренными усами и сказали – «Думал Федот, что смеркается, а это капот открывается. Ты, это, девка, пока мест, участковым поработай. У нас Михалыч на пенсию собирается. От, ты за него и поработай, пока мы человека на его место ищем. К населению присмотришься, а мы на тебя посмотрим».

     Вариантов не было. Я поскрипела зубами, посыпала крошкой от них же стол рыжих усов и отправилась искать нужного мне индивида.

     Ждать в дежурной части пришлось не меньше часа. В какой-то момент в здание зашел пожилой мужчина в мятой форме, с лысиной, которую он ежесекундно протирал огромным носовым платком, с потертым портфелем и толстой пачкой документов подмышкой.

-Михалыч, где тебя черти носят? Алкоголик старый!

- Кто старый? Я старый? -мужчина сделал небольшой шаг назад, поставил на пол портфель и положил руку себе на грудь - Перед вами, товарищ капитан, — боевая машина, оснащённая по последнему слову техники.  И меня, Леха, черти не носят. Не заслужил еще. Я, может, с преступными элементами общался. Может, я преступление раскрыл. Меня, может, даже наградят за это.