«Старшая жена Любовь после измены» от Лия Султан

Каждый из нас был когда-нибудь счастлив. Может, это было минутное счастье, или оно занимало намного больше времени. Все мы счастливы по-разному. Некоторым для счастья достаточно иметь дружную и большую семью, кто-то покупает дорогущий Porsche Macan, который был мечтой всей его жизни, а кому-то для счастья хватает просыпаться по утрам и радоваться новому дню. Моё счастье — это выйти за прекрасного и любимого человека замуж и прожить с ним до конца своих дней. Чтобы мы были в горести и радости, в богатстве и бедности вместе, и никто бы не смог разлучить нас.

И как оказалось, мечты имеют свойство сбываться.

— Горько! Горько! Горько! Раз, два, три… — кричали гости из-за своих столов. Вот моя минута счастья, когда два самых близких мне человека рядом и радуются вместе со мной случившемуся событию. Жаль, что мамы рано не стало, и она не может посмотреть, какая у неё сейчас счастливая дочка.

Мама умерла шесть лет назад, когда мне было пятнадцать лет, и мы остались одни с отчимом, который воспитывал меня с пяти лет. Я не считаю его чужим и с детства называю папой. Ведь родитель не тот, кто тебя родил, а кто воспитал и дал дорогу в будущее. Именно мой отчим и делал для меня всё, что мог и искренне любил меня родительской любовью.

Мамочка рассказывала мне историю их знакомства. Это было как в сказке про бедную девочку и богатого мальчика. Оставшись одна с ребёнком на руках, моя мамочка работала на нескольких работах, чтобы хоть как-то прожить. Мы жили в коммунальной комнате в шестикомнатной квартире на окраине нашего города. Комната досталась от моей бабушки. И вот в один из дней, когда мама шла с работы, был сильный дождь, и когда она стала переходить дорогу, её сбил автомобиль, водитель которого не справился с управлением на мокром асфальте.

Мама не пострадала, если не считать сломанной ноги и во время её больничного этот мужчина взялся помогать ей. Чтобы хоть как-то избавиться от своей вины, он помогал деньгами, продуктами, купил мне много разных игрушек и яркой детской одежды. А потом, в один из дней мама сказала, что мы переезжаем в большой дом, который для меня после нашей коммуналки был чем-то сродни с огромным замком принцессы. Вот тогда-то и закончилась наша безденежная жизнь и у меня появился папа.

— Богдан? — повернулась я уже к своему законному мужу, который одарил меня сногсшибательной белоснежной улыбкой.

— Что маленькая?

— У меня уже губы болят. — Смущённо посмотрела я на него.

— Потерпи ещё немного. У нас остался последний танец, мы уедем и ты, наконец-то, станешь моей, — мой муж ещё теснее приблизился к моему уху. — Ты станешь моей не только по штампу, но и всё твоё тело, наконец-то, будет принадлежать мне целиком и полностью. — От его слов по телу побежали мурашки.

— Побыстрее бы, я уже жду не дождусь, когда это случится.

Скоро у нас будет первая брачная ночь, и я смогу подарить своему возлюбленному себя и свою невинность, которую храню уже двадцать один год. Ну и пусть некоторые говорят, что это глупо и по-детски, но не могу я без любви ложиться в койку к первому встречному. Не могу.

Мы с Богданом познакомились, когда мне было шестнадцать. Он на семь лет меня старше. Точнее, мы с ним познакомились, когда я пришла в офис к отцу и я сразу же влюбилась. Меня будто по голове купидон не хило приложил своим молотком и с того момента я только и мечтала о красавце Богдане. Я спрашивала про него у своего отца, а тот сказал, что он уехал. Я сильно расстроилась, грустила. И когда о нём практически забыла, через два года он появился снова, только уже с букетом цветов и предложением вместе провести вечер. Я не отказала. А потом всё как-то закрутилось, завертелось и вот я теперь его жена. Я держу за руку этого прекрасного мужчину и не могу поверить, что это не сон, а реальность.

— А теперь последний танец жениха и невесты, которые покинут нас. Ну а мы с вами продолжим веселье. — Прозвучал голос тамады из динамиков и в зале кто-то приглушил свет.

Богдан помог мне с моим шикарным и пышным платьем добраться до сцены, где мы сплелись в объятиях друг друга и стали двигаться в такт музыки, как нас и учил преподаватель по танцам. Шаг в сторону, два шага назад, шаг вперёд, поворот. Я словно Золушка, кружусь в руках прекрасного принца. И мне кажется, что даже через твёрдый корсет я ощущаю горячие ладони своего мужа, который не сводит с меня своего влюблённого взгляда и постоянно улыбается, окутывая в лучи нежности и заботы.

Одновременно хотелось, чтобы этот танец не заканчивался никогда, и в ту же минуту хотелось забыться в этих сильных руках, которые бы ласкали моё тело и сделали меня женщиной. Самой счастливой женщиной на всей планете. Как же девочкам порой необходима сказка. Вот такая вот банальная красивая сказка, от которой бабочки в животе порхают и хочется петь вместе с птицами и кататься на розовых пони.

Наш танец закончился. Я немного расстроилась, но в душе играло предвкушение ночи. Мой муж сказал, что я запомню нашу первую брачную ночь на всю жизнь. Я не сомневаюсь, что и тут он мне устроит сказку. Попрощавшись с отцом и гостями, мы вышли на улицу, где нас ждал свадебный лимузин с красавцем-водителем, который помог мне сесть внутрь салона и погрузить своё пышное платье.

Наш водитель вёз нас с мужем уже почти целых полчаса, а дорога всё не кончалась. Из города мы выехали на трассу, окружённую хвойным лесом, который был бесконечным. В салоне играла спокойная расслабляющая музыка, но от неё легче не становилось. От волнения начали подрагивать руки и в теле появился небольшой мандраж. Телефон мужа постоянно вибрирует, что вводит в ещё большее напряжение. Он у меня человек деловой, солидный и всегда должен быть на связи в любое время дня и ночи, несмотря на праздники и свободное время. А сейчас мне кажется, что его телефон никогда не закончит вибрировать, и я всё ближе подхожу к тому состоянию, когда уже готова вырвать его гаджет из рук и выкинуть за окно.

— Богдан, куда мы едем? Ты мне можешь сказать? — муж наклоняется ко мне и нежно целует. От этого жеста становится немного спокойнее.

— Милая, потерпи, тебе понравится.

— Хорошо. — Да, я не сомневаюсь, что мне понравится. Муж умеет делать приятное, за что я его люблю ещё больше.

От загадочности Богдана по моему телу пробежал волнительный холодок. Ох, как я не люблю сюрпризы! С самого детства терпеть их не могу. Но приходится свыкаться с ними.

Наша машина подъехала к красивому зданию, которое было похоже на королевский отель, только без вывесок и указателей. На территории стояло немало дорогих автомобилей. Я вышла из машины и оглянулась по сторонам. Было тихо. Само здание находилось на лесной территории в несколько километров от города.

Я молча стояла с открытым ртом и рассматривала всю окружающую красоту, пока ко мне молча не подошёл Богдан и не взял меня за руку. На прекрасном лице мужа появилось смятение и волнение. Мужчина сильнее ухватил меня за ладонь и, ничего не говоря, повёл ко входу в здание. Из-за мелких камушков под ногами было трудно идти в туфлях на тонкой шпильке, да и пышная юбка платья не хило так замедляла мои действия. Мы подошли к железным дверям, открыли их и вошли внутрь. К нам тут же подошла женщина лет сорока и улыбнулась широкой улыбкой, показывая все свои тридцать два отбеленных зуба. Да ей только рекламу зубной пасты показывать. Таких белоснежных зубов я ещё не видела.

— Как я рада вас видеть! Гости уже все собрались, аукцион вот-вот начнётся. Девушку нужно подготовить. — Теперь она смотрела на меня заинтересованным взглядом. А вот я с огромным непониманием хлопала своими накрашенными ресницами, а в мыслях возник вопрос: «О чём она вообще говорит?» Я перевела свой взгляд с женщины на мужа.

— Пошли! — дёрнул он меня за руку и потащил за собой в сторону коридора, как какую-то тряпичную куклу. От его взгляда, брошенного мне в лицо, я немного поёжилась. Что так могло разозлить моего мужа? Мои любимые и добрые глаза мужа мгновенно приобрели холодный оттенок и стали чужими.

— Милый, я не понимаю, что происходит? Куда мы идём? — тесное и неудобное платье замедляло мой шаг, отчего мужчина ещё больше злился. Моя паника, которая возникла в тот момент, когда мы отъезжали от ресторана, опять появилась и приобретала новую силу.

— Богдан! — выкрикнула я мужу и дёрнула его на себя, чтобы он обратил на меня своё внимание и рассказал, что тут происходит.

Мужчина на секунду остановился, осмотрелся и дёрнул на себя дверь, которая находилась около него. Он шагнул в комнату, затаскивая меня вместе с собой. В комнате было тесно, горел тусклый свет. Лампочка постоянно мигала. Глаза быстро привыкли к полумраку, я осмотрелась. Это была подсобка для швабр. Мужчина прижал меня спиной к стене и приблизился так, что между нами оставалось всего пару сантиметров.

— Слушай меня сюда, жена, — все его слова были сказаны с презрением. Я всмотрелась в глаза того, кого называла любимым, но передо мной стоял уже другой мужчина. Он был чужой, на лице играла злобная гримаса, а глаза метали молнии ярости. — Сейчас ты сделаешь всё, как я скажу. Ты меня поняла?

— Нет, — замотала я головой из стороны в сторону. И тогда в ту же секунду перед моим лицом сверкнула на фоне мигающей лампочки сталь, которая приблизилась к моему лицу. Богдан, аккуратно нажимая на нож, провёл им от моего виска вниз до скулы и спустился к шее, надавливая на сонную артерию.

— Что ты творишь? — всё пространство, в котором мы находились, заполнил звук моего бьющегося сердца. Оно уже готово было выпрыгнуть из моей груди. Дыхание участилось, а по спине в районе позвоночника стекала капля холодного пота.

— Ты не представляешь, как я уже устал с тобой нянчиться, но сегодня, сейчас, это всё закончится! Твоя девственность принесёт мне миллионы и я, наконец-то, смогу расплатиться с долгами.

— Это что, шутка какая-то? — я не могла поверить своим ушам. Что он несёт? Какие долги? Он успешный предприниматель, как и мой отец, который нас познакомил. И если бы были какие-то долги, то он бы мне рассказал, а иначе зачем была вся эта показная и шикарная свадьба, на которую ушла немалая сумма денег.

— Ты жить хочешь? — я смотрела на него, не сводя своего взгляда. — Эй, оглохла что ли? — Богдан ещё сильнее нажал лезвием ножа на мою кожу, и я почувствовала, как стекла капля крови по шее. Она сработала для меня как ведро холодной воды, вылитое на мою голову и приводя в чувства.

— Да, да, очень хочу! — закивала я в ответ ему головой, а в глазах появилась пелена от слёз и мозг начал осознавать, что всё это правда, а не дурацкий розыгрыш.

— Тогда слушай внимательно. Сейчас тебя выведут на сцену, ты должна стоять смирно и не шевелиться. Если вдруг ты хоть шевельнёшься или пустишь слезу, будешь просить помощи, то считай — ты труп. Ясно тебе?! — он выкрикнул мне в лицо свой вопрос, а я только вздрогнула и ещё сильнее вжалась в бетонную стену.

— Ясно! — попыталась я проглотить слёзы, но парочка из них всё равно вырвалась наружу и потекла по щеке.

— Ну-ну, не нужно плакать, — Богдан вытер ладонью мои слёзы с щеки и мазнул по мне своим взглядом, который несколько секунд задержался на груди. — Если тебе повезёт, попадёшь в руки какому-нибудь стареющему миллиардеру. Он трахнет тебя своим вялым членом и отпустит. Может, конечно, подержать немного в качестве наложницы, но потом можешь гулять на все четыре стороны. И забудь, что я когда-то был в твоей жизни.

Когда я ещё раз кивнула в ответ на его слова, Богдан убрал от моего горла нож и выдернул за руку из комнаты в коридор, где мы натолкнулись на ту же женщину, что встречала нас.

— Ну что, вы готовы?

Хотелось заорать на неё: «Вы что, с ума здесь все посходили? Как можно быть готовой к тому, что тебя продают словно вещь, чтобы отдать все долги?» Но всем было на меня наплевать.

— Да, она готова! — мужчина отодвинул меня в сторону женщины, а сам развернулся и ушёл. Когда силуэт Богдана исчез, я развернулась лицом к своей сопровождающей.

— Я прошу вас, помогите мне сбежать. Я не согласна. Он всё делает против моей воли. — Женщина только улыбнулась мне, достала из кармана салфетку и вытерла мою шею, на которой остались следы крови от пореза.

— Я не могу, прости. Всё здание просматривается камерами видеонаблюдения, и если я помогу тебе сбежать, меня накажут, а мне детей кормить нужно.

— А если бы с вами такое случилось? — я молила её, просила о помощи, но она только пожала плечами на мои просьбы и, взяв меня под локоть, куда-то повела.

Мы шли по длинному коридору, а в голове только и проскальзывали мысли о том, что я всё равно сбегу. Вот бы только до выхода добраться. Сбегу. Любым путём, но сбегу. Если бы только отец узнал о Богдане, то в один же миг ему голову оторвал за свою дочку, которой тот причинил вред. И как, интересно, мой муженёк будет оправдываться о том, куда пропала его молодая жена, с которой он поехал на первую брачную ночь? Муж. Жена.

Ох, как же больно. Будто в сердце воткнули сразу тысячи кинжалов! Я так любила его. Да и сейчас люблю, а он… он… Из глаз снова потекли слёзы, которые я пыталась прятать, но они были сильнее и напористее моей воли. Хлюпнув носом, я быстро вытерла бегущие слёзы и в глаза ударили яркие софиты. И когда мы успели подойти к сцене? Я оглянулась. Кроме меня и моей сопровождающей за небольшими кулисами никого не было. А вот на сцене стояла небольшая трибуна, за которой находился щуплый лысый мужичок и что-то, активно жестикулируя, рассказывал гостям.

Господи, как же страшно! Я ещё раз оглянулась, ища глазами какой-нибудь выход, дверь, хотя бы маленькую щёлочку, через которую я могла бы протиснуться как мышка, и сбежать из этого ада. Я бы ни за что не упустила свой шанс.

— Уважаемые господа, а вот и наш долгожданный лот, который мы так долго ждали! — прогремел мужской голос, а меня всю словно парализовало, и я остановилась.

Сзади в спину меня толкала женщина, что-то говоря мне на ухо, но я её не слышала. Если убегу — догонят, а если что-то выкину на публику, то Богдан пообещал, что не оставит в живых. Здесь даже и выбрать-то нечего, всё равно один итог. А если мне попробовать сбежать от того, кто купит меня? Точно! Меня ведь поведут на улицу, и будет же такой момент, когда я останусь одна? Конечно, будет. Если нет сейчас шанса сбежать, то нужно немного выждать. Где-то глубоко в душе затеплилась маленькая надежда на то, что ещё не всё потеряно.

— Иди дурочка, хуже ведь будет! — услышала я голос своей сопровождающей и дрожащими ногами шагнула на сцену.

Меня всю трясло как в лихорадке. Через силу сделала ещё один шаг и ещё один и оказалась в центре маленькой сцены. Свет прожектора мгновенно ослепил меня и из глаз побежали слёзы. Проморгавшись, я осмотрелась. Передо мной в центре зала сидело около двадцати мужчин, которым на вид было не меньше пятидесяти. Вот и куда им девственница? Скажите мне? Господи, да у них у самих внуки моего возраста, а им молодуху подавай! Кажется, мир сошёл с ума.

В горле запершило и появился тошнотворный комок, а в глаза ударили картинки, как надо мной пыхтит один из этих отожравшихся свиней и…

Лиля, успокойся, не надумывай себе лишнего! Ты сбежишь, и никто не успеет тебя тронуть. Только бы до дома добежать, к отцу.

Смотря на весь этот богатый и зажравшийся сброд пузатых мужиков, я заметила одного, который сидел в углу и пытался спрятаться за всеми этими «широкими» спинами, заплывшими жиром. И лучше бы я его не видела. Потому что у меня началась очередная истерика. Руки заходили ходуном, ноги стали ватными, а дыхание вообще остановилось. Слёзы пошли из глаз и все предостережения моего мужа и его угрозы вылетели из головы. В углу, на самом дальнем ряду, сидел мой отчим. Мой отец, который приторно улыбался, смотря на меня. Его довольное лицо светилось в полутёмном зале.

Боль. Разочарование. Страх. Ненависть. Злость. Бессилие. Кажется, я сейчас рухну прямо тут и больше никогда не встану.

Мамочка, что со мной? Как теперь жить в этом мире лжи и фальши, которые скрываются за каждым любящим и родным лицом? Как он мог?! Он же всё знал и допустил это. У кого мне теперь просить помощи? Отчим был моим единственным близким человеком, которому я доверяла. А он… он… Ненавижу! Опустила свои глаза в пол, куда упала одна слеза, вторая, третья. Шмыгнула носом, попыталась успокоиться. Всё тщетно.

— Прошу, сделайте свет не таким ярким, а то наша девушка ослепнет от такой вспышки. — И аукционист после своих слов подошёл ко мне, загораживая ото всех своей тощей фигурой.

— Успокойся, — проговорил мне мужчина и, достав платок, вытер мои слёзы. — Можешь не улыбаться, но личико своё хотя бы подними. — Он говорил это так уверенно, как будто ему приходится повторять одни и те же слова по несколько сотен раз в день. Хотя о чём это я. Я же не единственная такая, которую продают на аукционе. Вот, казалось бы, мы живём в двадцать первом веке в процветающем государстве, а у нас людей продают против их воли. Варварство какое-то.

Я выполнила всё, что сказал этот мужчина, в надежде, что всё это побыстрее закончится и я… А что я? Что теперь со мной будет? Сначала я хотела сбежать, чтобы попросить помощи у отца. А что теперь? У меня с собой ни паспорта, ни денег. Домой бежать? Так там меня быстро поймают и отправят обратно к покупателю. Теперь даже нет смысла в полицию обращаться, там всё равно все куплены. Так что моя жизнь рухнула. Всё, о чём я мечтала, к чему стремилась — всё исчезло. Просто испарилось, как туман над рекой.

— Итак, господа! — мужчина продолжил говорить, а я вздрогнула от его голоса. — Перед вами прекрасная Лилия. Девушке двадцать один год, она чиста, как утренняя роса. А посмотрите на её милое личико и шикарную фигуру — сказка, а не девушка. Первоначальная цена — три миллиона рублей. Кто даст больше?

И тут началась настоящая вакханалия. Меня, как козу на рынке продавали. Породистую такую козу, рекордсменку по количеству даваемого молока. И эти мужики как с цепи сорвались. Они что-то там выкрикивали, показывали таблички с ценами. И как оказалось, моя девственность стоит, как однушка на окраине Москвы. И как только им не жалко такие деньжищи отдавать, только чтобы один раз трахнуть целку и отпустить её. Лучше бы церкви строили и детским домам помогали. Уроды несчастные!

— Пять миллионов рублей! — прокричал кто-то из среднего ряда.