/0/20421/coverbig.jpg?v=aaa88bc08bf417669c8ae97f222bfc17&imageMogr2/format/webp)
Семь лет я отмывала места преступлений, стирая следы смерти, чтобы спасти жизнь своему сыну. Наконец-то я заработала те самые пятнадцать миллионов рублей на экспериментальное лечение, которое должно было избавить его от редкого генетического заболевания. Но когда я приехала в больницу, то случайно подслушала разговор моего парня, Влада. Речь шла не о лечении. Это был «социальный эксперимент», семилетняя проверка, чтобы доказать, что я не охотница за деньгами. Мой сын никогда не был болен. Моя лучшая подруга была с ним заодно, они смеялись. А потом я услышала голос своего сына. «Я не хочу, чтобы вонючая мама возвращалась. Я хочу тётю Жанну. От неё пахнет печеньем». Они унизили меня в его детском саду, назвав психически неуравновешенной уборщицей. Мой сын показал на меня пальцем и сказал всем, что не знает меня, а мужчина, которого я любила, оттащил меня в сторону, обвинив в том, что я - позор. Моя любовь была не любовью, а данными для исследования. Моя жертва - не жертвой, а спектаклем. Они настроили моего собственного ребёнка против меня ради своей больной игры. Они думали, что проверяют на прочность бедную, простую уборщицу. Они не знали, что он - Владислав Яров, наследник многомиллиардной империи. И они понятия не имели, что я - Алиса Орлова из семьи Орловых. Я взяла телефон и позвонила брату. «Я возвращаюсь домой».
Семь лет я отмывала места преступлений, стирая следы смерти, чтобы спасти жизнь своему сыну. Наконец-то я заработала те самые пятнадцать миллионов рублей на экспериментальное лечение, которое должно было избавить его от редкого генетического заболевания.
Но когда я приехала в больницу, то случайно подслушала разговор моего парня, Влада. Речь шла не о лечении. Это был «социальный эксперимент», семилетняя проверка, чтобы доказать, что я не охотница за деньгами. Мой сын никогда не был болен.
Моя лучшая подруга была с ним заодно, они смеялись. А потом я услышала голос своего сына.
«Я не хочу, чтобы вонючая мама возвращалась. Я хочу тётю Жанну. От неё пахнет печеньем».
Они унизили меня в его детском саду, назвав психически неуравновешенной уборщицей. Мой сын показал на меня пальцем и сказал всем, что не знает меня, а мужчина, которого я любила, оттащил меня в сторону, обвинив в том, что я - позор.
Моя любовь была не любовью, а данными для исследования. Моя жертва - не жертвой, а спектаклем. Они настроили моего собственного ребёнка против меня ради своей больной игры.
Они думали, что проверяют на прочность бедную, простую уборщицу. Они не знали, что он - Владислав Яров, наследник многомиллиардной империи. И они понятия не имели, что я - Алиса Орлова из семьи Орловых.
Я взяла телефон и позвонила брату.
«Я возвращаюсь домой».
Глава 1
Алиса
Последний рубль, заработанный на уборке после смерти, должен был спасти жизнь моего сына.
Семь лет я отскребала последние, жестокие мгновения чужих жизней. Запах хлорки и железа въелся в слизистую носа, став постоянным призраком в моих мыслях. Я работала до тех пор, пока руки не превратились в сплошную рану, пока спина не стала одним ноющим, кричащим узлом боли - и всё ради цифры на экране. Сегодня эта цифра наконец достигла цели. Пятнадцать миллионов рублей. Стоимость экспериментального лечения, которое должно было излечить редкое генетическое заболевание Ильи.
Последний чек тяжело лежал в кармане, священный груз. Я только что закончила убирать квартиру в центре, где кто-то одиноко скончался, оставив горький привкус во рту, но это было неважно. Всё закончилось. Больше не придётся стоять на коленях на холодных, запачканных полах. Больше не придётся видеть во сне меловые контуры незнакомцев.
Мой старенький УАЗик дребезжал, пока я ехала к больнице. На пассажирском сиденье лежала ярко-синяя коробка с моделью космического корабля. Илья обожал всё, что связано с космосом. Я представляла, как засияет его лицо, как его маленькие ручки будут аккуратно собирать пластиковые детали. Скоро у нас будет всё время в мире для таких вещей. Скоро он будет здоров, и я смогу быть просто мамой. Не уборщицей. Не женщиной, которую постоянно преследует призрак медицинских счетов. Просто... мамой.
Я припарковалась и опустила зеркало заднего вида, пытаясь привести себя в порядок. Я выглядела измотанной, старше своих двадцати девяти лет. Под глазами залегли вечные тени, а волосы были безжалостно стянуты в хвост. От меня слабо пахло промышленным чистящим средством. Этот запах я так и не смогла отмыть до конца. Но моя улыбка была искренней, шире, чем за все эти годы. Я везла им лучшую новость в нашей жизни.
Я хотела сделать им сюрприз. Влад - мой Влад Смирнов, мужчина, который был рядом со мной всё это время, - наверняка сидел в отдельной семейной палате, которую больница предоставляла для длительных пациентов. Жанна, моя лучшая подруга, скорее всего, принесла Илье его любимые сладости.
Коридор, ведущий к палате, был тихим. Подойдя ближе, я услышала голоса за приоткрытой дверью. Я замедлила шаг, моя рука уже тянулась к дверной ручке, улыбка застыла на лице.
Это был голос Влада, ровный и уверенный, а не тот усталый тон, которым он обычно говорил о здоровье Ильи. «Данные по группе плацебо убедительны, господин Яров. Доктор Эванс подтвердил. Показатели Ильи оставались абсолютно стабильными. Он реагировал в точности как здоровый шестилетний ребёнок».
Кровь застыла в жилах. Господин Яров? Плацебо?
Другой голос, холодный и незнакомый, ответил: «Отлично. Это поразительный социальный эксперимент, Владислав. Семь лет - долгий срок. Вы довольны результатами?»
Владислав? Моего Влада звали Влад Смирнов. Я прижалась ухом к двери, сердце колотилось о рёбра больным, тяжёлым ритмом.
«Почти», - сказал Влад-Владислав. «Она доказала, что не охотница за деньгами. Она работала на работе, от которой большинство людей стошнило бы, просто чтобы накопить деньги. Она не просила у меня ни копейки сверх того, что могла покрыть моя „зарплата"».
Затем я услышала её. Жанну. Мою лучшую подругу. Её голос был лёгким, игривым. «Значит, тест окончен? Ты наконец можешь сказать ей правду?»
Ледяной ужас, острый и удушающий, сдавил мне лёгкие. Это должно быть ошибка. Ужасная, извращённая шутка.
«Ещё нет», - сказал Владислав, и я могла представить себе его высокомерный кивок. «Думаю, нам нужно ещё полгода. Просто чтобы быть абсолютно уверенными в её характере. Как только она отдаст этот последний чек, мы понаблюдаем за ней полгода. Посмотрим, не будет ли она обижаться. Посмотрим, изменится ли она».
«Ещё полгода?» - в голосе Жанны прозвучало что-то похожее на восторг. «Влад, ты такой жестокий. Мне это нравится».
Затем я услышала голос своего сына. Ильи. Яркий и чистый.
«Папа, мы скоро поедем домой? Я не хочу, чтобы вонючая мама возвращалась. От неё всегда пахнет какой-то гадкой химией».
Эти слова ударили меня сильнее, чем физический удар. Вонючая мама.
«Скоро, малыш», - ласково сказал Владислав. «Нам просто нужно подождать ещё немного».
«Я не хочу её», - настаивал Илья, его голос перешёл в нытьё. «Я хочу тётю Жанну. От неё пахнет печеньем, и она покупает мне новое Лего. А мама только плачет».
«Я знаю, Илюша», - сказала Жанна, её голос стал приторно-сладким. «Тётя Жанна останется с тобой. Мы так весело проведём время, только втроём».
«Всего лишь ещё полгода», - повторил Владислав, его голос был твёрдым, как у гендиректора, закрывающего сделку. «И тест будет завершён. Мы увидим, достойна ли Алиса Орлова стать Яровой».
Алиса Орлова. Он не называл меня так уже много лет. Для него, для всех в этой жизни, я была Алисой Смирновой.
Космический корабль в ярко-синей коробке вдруг показался мне тонной кирпичей. Я отшатнулась от двери, прижав руку ко рту, чтобы заглушить звук, который рвался из моего горла.
Семь лет.
Семь лет моей жизни, моего разрушающегося тела, моей души, стёртой в порошок. Это было не ради лечения. Это был тест. Проверка на верность. Сложная, жестокая игра, организованная мужчиной, которого я любила, моей лучшей подругой и принятая сыном, ради которого я пожертвовала всем.
Куча денег, которую я накопила, каждый пропитанный кровью и слезами рубль, был не на спасительное лечение. Это был вступительный взнос в семью, которая наблюдала за мной, как за лабораторной крысой в клетке.
Моя любовь не была для них любовью. Это были данные. Моя жертва не была жертвой. Это был спектакль.
Я посмотрела на модель космического корабля в своих руках. Подарок для мальчика, который меня не хотел. Символ будущего, которое оказалось ложью.
Вся моя жизнь была ложью.
Слёзы текли по моему лицу, горячие и безмолвные. Смех из комнаты, счастливая семейная сцена, эхом отдавался в стерильном коридоре. Это был звук моего разбивающегося сердца.
Я повернулась и пошла прочь, мои шаги были деревянными. Я прошла мимо большой серой мусорной корзины у лифтов. Не колеблясь, я подняла крышку и бросила туда ярко-синюю коробку. Она упала с глухим стуком.
Всё кончено, - подумала я, слова беззвучно кричали в моей голове. - Не тест. Мы.
С меня хватит.
---
Другие книги от Gavin
Дополнительно