Осколки лета

Маркус смотрел на врача, но уже не видел его.

Слова, доносящиеся до него, казались приглушёнными, будто кто-то аккуратно прикрывал их прозрачной тканью, сквозь которую не пробиться к осознанию.

«Это невозможно», – твердил он про себя, чувствуя, как что-то тяжёлое и холодное медленно разрастается у него в груди.

- Простите, доктор, - он сглотнул. - Вы, наверное, ошиблись. Я ведь проходил обследование пару месяцев назад. Всё было в порядке...

Доктор посмотрел на него поверх очков, затем тихо произнёс:

– Я понимаю, Маркус... это всегда тяжело принять. Но Ваши результаты... мы проверили несколько повторных исследований. Простите... Я просто обязан быть честным с Вами.

Маркус сжал край стола, пытаясь не показать свою слабость, но руки предательски задрожали.

Перед глазами поплыли воспоминания.

Недавняя командировка, бесконечные переговоры, усталость, которую он списывал на стресс.

Но разве этого было недостаточно? Он ведь всегда работал на износ, считая это единственным правильным способом прожить жизнь.

– И сколько у меня осталось? – наконец, спросил он, почти шёпотом.

– Год... может быть... чуть больше, если повезёт, – ответ врача прозвучал глухо, на мгновение даже показалось – равнодушно, но в его глазах читалось огромное сочувствие.

Он вышел из кабинета и закрыл за собой дверь так тихо, будто боялся разбудить что-то внутри.

Пару шагов по коридору - и... всё.

Тело остановилось. Как будто дальше идти было некуда.

Тишина.

Но не та, что снаружи - та, что в голове.

Густая, как туман.

Ни одного ясного звука. Ни одной чёткой мысли.

Только гул.

Едва слышный.

Как от удара под водой.

"Год"...

Это слово прилипло к вискам, к горлу, к ладоням. Он не мог вытолкнуть его из себя. Оно росло. Разрасталось внутри - как опухоль, как тень.

Маркус опустил взгляд на свои ботинки. Они были идеально чистыми...

Смешно.

Он всегда следил за внешним. За тем, что видно.

Но сейчас он чувствовал, что внутри - хаос. Пустота.

Гнев.

Страх.

И ещё что-то... почти животное.

Паника, что обрушивается не криком, а онемением.

Он прислонился к стене.

Пытался контролировать дыхание, но оно рвалось наружу рывками - как будто лёгкие больше не принадлежали ему, а тело – протестовало против самой сути происходящего.

Каждый вдох был слишком коротким, каждый выдох - будто чужим.

Он считал про себя: раз, два, три... Но цифры путались, слипались с мыслями, разбивались о внутреннюю тишину, в которой теперь звучало только одно:

"Год. Время пошло...."

В голове пронеслись лица - мать, отец, школьный двор, девушка из университета, офис, директорский кабинет, смех на корпоративе, дежурное «всё отлично» в ответ на «как дела».

А теперь?

Теперь всё - "до" и "после".

До этого дня - и всё, что останется после него.

Маркус безмолвно стоял. Словно человек, которому впервые в жизни сказали, что мир - не вечен.

И сейчас это касалось именно его.

Он вышел на улицу.

Воздух был влажным и холодным, но чувства холода не было.

Он просто стоял.

А потом медленно сделал шаг.

И мир - привычный, знакомый, суетливый - вдруг стал казаться каким-то... картонным.

Фальшивым.

Люди шли мимо.

Кто-то громко говорил по телефону, кто-то спешил, кто-то курил, кто-то ругался, кто-то - смеялся...

Они ЖИЛИ.

Злились из-за пробок. Жаловались на начальство. Были недовольны погодой.

Опаздывали на встречи, нервничали из-за планов на выходные, пересчитывали сдачу у кофейного киоска.

А он просто шёл.

Каждый звук, каждый взгляд, каждая витрина, каждый гудок автомобиля - словно отдалялись от него.

Как будто между ним и остальным миром теперь стояла невидимая стеклянная стена.

Он мог слышать, видеть, даже чувствовать - но больше не был частью этого.

Он проходил мимо матери, тащившей за руку капризного ребёнка, мимо пары, ссорящейся возле цветочного магазина, мимо мужчины, который вытирал машину от капель дождя, будто завтра от неё что-то зависело...

Он проходил - и думал только одно:

«Это всё - останется. А я - нет.»

Смартфон в кармане дважды завибрировал. Он не достал его.

Рабочие чаты, напоминания, сообщения от ассистента - казались теперь издёвкой.

Зачем это всё, если ты уже знаешь дату, когда на тебе будет поставлена точка?

Когда он добрался до квартиры, ключи выскользнули из рук.

Металл глухо стукнулся о мраморную плитку в холле.

Он наклонился, поднял их - и заметил, как дрожат пальцы.

Словно тело само не знало, как теперь жить.

Он вошёл.

Дверь закрылась с мягким, автоматическим щелчком.

Освещение включилось плавно - реагируя на движение.

Квартира встретила его стерильной, дорогой тишиной.

Просторный лофт.

Панорамные окна в пол.

Идеально подобранные предметы интерьера - серый бетон, металл, дерево и стекло.

Дизайнерская мебель, абстрактные картины, аудиосистема, которую он выбирал полгода.

Холодный минимализм - потому что он всегда считал, что дом не должен отвлекать от целей.

Сейчас всё это казалось смешным.

Он провёл рукой по спинке кресла за несколько тысяч долларов - и не почувствовал ничего.

Когда-то он мечтал о такой квартире.

Теперь она напоминала ему пустой выставочный зал, где каждый предмет - для внешнего впечатления, а не для жизни.

Он прошёл в кухню, где всё блестело от чистоты.

Открыл холодильник.

Внутри - идеальный порядок: органический йогурт, бутылка минералки, набор азиатских соусов, запакованные контейнеры с доставкой из лучшего ресторана города.

Он закрыл дверцу. Прошёл в ванную.

Белый мрамор.

Золотые смесители.

Никаких следов жизни.

Он встал перед зеркалом. И замер.

Отражение смотрело на него чужими глазами.

Без эмоций.

Без смысла.

Он будто видел маску, которую носил слишком долго - и теперь не мог снять.

«Я стал витриной. Обложкой. Тенью человека, который просто бежал. Всю жизнь. За чем?»

Он коснулся своего лица. Казалось, черты те же.

Но внутри - будто всё сдвинулось.

Необратимо.

«Я есть. Но больше не принадлежу себе.»

Он вышел из ванной, не включая свет.

Квартира вдруг стала казаться слишком большой. Слишком правильной. Слишком не его.

Когда-то он гордился этим местом.

Теперь оно стало декорацией к жизни, которая уже, казалось, закончилась.

Он опустился на край кровати, посмотрел в пустоту комнаты и впервые понял: он построил всё, что хотел.

Но в этом «всё» - не было его самого.

Маркус прошёл в спальню. Сел на край кровати.

Ткань под ним чуть провисла - даже она казалась уставшей.

Руки на коленях.

Пальцы сплелись в замок - как будто это было единственное, что он мог удержать.

В груди - глухая тяжесть. Как будто кто-то посадил в него камень, и теперь он просто... жил с ним.

Медленно поднялся.

Дождь снова начал падать на стекло - тонкими, рваными линиями, словно небо само не знало, что сказать.

Маркус коснулся стекла лбом.

Оно было холодным...

Как его будущее.

Он обвёл взглядом комнату - стены, пол, зеркало, чемодан, который давно не трогал.

Промелькнула мысль: «Как ты хочешь провести свои последние дни?»

Снова пустота.

И снова...

- Не здесь. И точно - не так... - ответил Маркус сам себе вполголоса.

В этот момент где-то на фоне, в гостиной, телевизор включился сам. Он всегда включался автоматически, если долго не трогать пульт - старая привычка, случайная настройка.

На экране - фильм.

Голос за кадром сказал глухо, почти буднично:

- Уйди. Пока ещё можешь дышать.

Фраза ударила в грудь.

Как будто это было сказано ему лично. Словно кто-то, невидимый, подошёл к его уху и прошептал:

«Ты слышишь? Это твой первый шаг.»

Он выключил звук.

В этой тишине, в этом полумраке, в этом дожде за окном - что-то дрогнуло.

Может, это был страх...

А может...

Свобода?

Должна ли она всегда приходить с радостью?

Или... иногда она может звучать как приговор?

И, тем не менее, оставаться СВОБОДОЙ?