Сказка или быль

- Выходи замуж за меня!

Ну, Ярик, ты выдал! Сколько лет мы знакомы, а от тебя я в последнюю очередь ждала такой подставы!

- Настасья, я...- робко продолжил он. Она резко развернулась, неожиданно и ядовито усмехнулась, услышав его громкое «Ай!», когда ее толстая черная коса ударила ему по шее.

Убила бы, тебе нереально повезло Ярик, что я тебя с детства знаю...

- Я буду просить тебя у батьки твоего! Он не откажет!

А вот это уже совсем плохо дело...

Невзирая на длинный сарафан и потрепанные, от длительных прогулок, лапти, она практически мгновенно оказалась около него, подхватывая его за грудки и едва ли не поднимая:

- Яр-р-р-ик?!

Парень невольно сглотнул, огромными карими глазами смотря в ее, от которых остались лишь синие щелочки.

- Ты животом своим дорожишь?

- Чем? – сипло и тихо прошелестел он.

- Жизнью, блин, дорожишь? – рявкнула она, увеличивая силу захвата и не сводя глаз с друга, который быстро и отрывисто закивал. – Тогда ты пойдешь домой, и забудешь обо всем, что тут наговорил, а если приблизишься к бате моему ближе хотя бы на десять саженей, я тебя его пудовым молотком по аршин в землю вгоню!

То, что Ярик примет все к сведенью, она не сомневалась: он прекрасно знал ее с детства и догадывался, чем могут закончиться ухаживания за дочкой кузнеца.

Ярик, дрожа, кивнул, и Настасья, развернувшись, мирно и в полном одиночестве поплелась к кузнице отца, оставляя парня посреди улицы.

***

- Да, Настасья – красавица и умница, но характер ей достался вздорный! – хохотнула ему на ухо Василиса, дочка местной ведуньи, кою все чурались, но все же шли за советом и отваром целебным.

Ярик непроизвольно вздрогнул и, резко отпрянув от дочери ведуньи, насупился:

- Тебя-то какая нелегкая принесла?

Василиса пожала плечами, мол, а почему бы и нет и, наградив парня взглядом, полным презрения, усмехаясь, подняла корзинку, доверху забитую различными склянками и свертками.

- Что, интересно?

На лице Ярослава были отображены все стадии внутренней борьбы, что шла в нём между всепоглощающим любопытством и страхом перед молодой преемницей ведуньи. Мало ли, что она могла с ним сделать, а уж в том, что она способна сварить приворотное зелье, он не сомневался. Внезапно он открыл рот от пронзившего его озарения и, забыв о любопытстве и страхе, он с надеждой спросил:

- Есть приворот?

Василиса опешила. Такого поворота событий она никак не ожидала. Она представляла себе, кого хочет Ярик приворожить, да она бы и сама с удовольствием посмотрела на влюбленную Настасью, что гоняла ее с самого детства с особым энтузиазмом.

- Сварю!

- Дам двадцать серебряников, это все что я... - Ярик осёкся и недоверчиво уставился на блондинку:

- Согласна?

- Да! Сегодня вечером отдам!

Василиса резко развернулась и пошла в сторону дома старейшины, оставляя Ярика, который стоял столбом и рассеяно смотрел ей вслед:

- Э-э-э? А где встретимся?

- Я сама тебя найду!

***

За горизонтом скрылось солнце, и славное тихое село медленно погрузилось во тьму. В лесах, окружавших его, завыли волки, а во дворах им вторили собаки. По дорожкам ходили пьяные мужики и горланили песни, пытаясь заглушить и вой и лай и друг друга.

Ярик крутился возле кузницы, переминаясь с ноги на ногу, боясь приблизиться к Настасье и ее отцу.

- Да где же эта чертовка Василиса?

- Дурак ты, Ярик. Ты вообще на меня молиться должен...- Василиса стояла с ним рядом, выглядывая из-за угла, за которым стояли кузнец с дочкой, обсуждая что-то. Ярик смущённо кашлянул, промычал извинения и пытливым взглядом оглядел Василису. Светловолосая и зеленоглазая, она была бы завидной невестой, не будь преемницей ведуньи.

- Держи: это приворот. - девушка сунула ему в руку свёрток, - растворишь в воде - одну щепотку на ведро - и дашь ей до полуночи. В полночь она взглянет на тебя другими глазами... Эй! - она отвесила ему затрещину, заставляя его отвлечься от разглядывания украдкой Настасьи.- Слюни не пускай раньше времени! Всё запомнил?

- Да, да... - огрызнулся он, снова переводя взгляд на дочь кузнеца. - Подмешать ей в питьё и быть с ней в полночь!

Василиса кивнула ему и уже хотела отойти, когда он, схватив её за рукав, сунул ей в руку мешочек с монетами:

- Помоги мне! Я не могу к ней подойти, когда она с отцом!

- Да как?! И вообще, мне что, делать больше нечего, как...

- Тебе надо всего лишь пройти мимо кузницы, и ты знаешь, что она погонится за тобой! - Ярик слёзно и умоляюще заглядывал ей в глазки. Василиса тяжело вздохнула:

- Ей богу, как дети малые!

- Ну, пожалуйста!

Василиса сдалась, понимая, что этот хлюпик навряд ли сможет без нее всё сделать правильно, а не через одно место. Искушение увидеть слабую Настасью взяло верх.

- Ладно! А ты подсыпь им в ведро с питьевой водой порошок!

Ярик благодарно закивал, а Василиса, поморщившись, вышла из укрытия и неторопливо пошла к кузнице. Синие глаза встретились с зелёными. Настасья замерла, будто дикая кошка, готовая в любой момент сорваться с места на свою жертву.

- Доброго вечерочка, - Василиса, сглотнув ком в горле, перевела взгляд с разъярённой Настасьи на ее отца.- Матушка моя просила узнать у вас, делать ли ей отварчик летний вам и на это лето?

Высокий плечистый кузнец молча кивнул, и задумчиво почесав бороду, добавил:

- Для скотины пусть ещё сделает, в прошлом году бог миловал: ни одна животина не померла.

Василиса кивнула и искоса глянула на Настасью, глаза которой казались ей чёрными.

- Передам. Обязательно. - она осторожно попятилась, но один шаг кузнеца, и вот они стоят впритык, и он, положив ей тяжелую руку на плечо, улыбнулся:

- Да не боись меня! Чаю будешь?

Василиса уже порядком жалела о том, что вообще сварила приворот. А красноречивый взгляд Настасьи лишь убеждал ее в правдивости собственных предположений.

- Да, пожалуй. - Василиса благодарно улыбнулась.

Ну, задержусь у них, не отпустит же кузнец свою единственную дочку на ночь глядя?! У меня есть шанс сбежать от нее без тумаков!

- Настька, сбегай, принеси воды в самовар!

Настасья, метнув напоследок испепеляющий взгляд на Василису, скрылась из виду.

Вода - ведро - самовар! Что за оленья какашка такая?! Вот же я попала!

**

Из самовара валил пар, а за столом сидели трое: кузнец, весело щурившийся и попивающий чай, его дочь, которая не сводила глаз с Василисы и яростно точила зубы о сухую сушку, изредка прихлёбывая горячий чай. Третья, Василиса, сидела бледная и смотрела на свой чай потерянным взглядом. Сбежать от кузнеца, пока Настасья ходила за водой, ей не удалось.

- Тебе не нравится наш чай? - сдержанно поинтересовалась Настасья.

- С чего ты взяла? - Василиса подавила дрожь в голосе и заставила себя улыбнуться.

- Ты и глотка не сделала! - повысила тон дочь кузнеца.

Василиса сглотнула.

Ведь ничего не будет! Я уйду до полуночи! Пойду окольной дорогой, чтобы никого не встретить! Все будет хорошо!

Василиса улыбнулась и демонстративно сделала большой глоток из чашки:

- Просто не люблю горячий.

Настасья едва не скрипнула зубами, но, сделав над собой усилие, сдержанно кивнула. Кузнец, покачав головой, усмехнулся:

- Настька, вы давно не дети, и пора о вражде забыть. Василиса - преемница Марьи, которая лишь благо и приносит в наше селенье. Она и тебя приняла у матушки твоей!

- Она её убила! - прорычала Настасья.

- Прекрати! Сколько раз я говорил, что это не так?

Посмотрев на разыгравшуюся трагедию, лишь набирающую обороты, Василиса встала:

- Это... пойду я, пожалуй... Спасибо за чай...

- Иди, проводи Василису, охлади свой пыл!

О боги! За что?!