МРТП | 18+

Ветер мощным порывом срывает листья с деревьев.

Телефон на беззвучном, но от постоянных вибраций мне хочется разбить его нахуй. Я шастаю по парку в надежде, что большое открытое пространство слегка освежит мою голову. Ведь стены, словно сужаясь, постоянно давят - в офисе, в доме, даже в ресторане - везде давят, как в фильме про клаустрофобов.

Один из моих помощников снова звонит по какой-то херне, жена что-то пишет, секретарша слёзно росит посмотреть отчёт.

Я, блять, схожу с ума.

Мозг уже напрочь отказывается отдавать какие-либо приказы - что подчинённым, что собственному телу. Я просто наступаю своими чёрными оксфордами на хрустящие листья, стараясь проветриться.

Всё меняется слишком быстро.

Когда-то меня радовала людская ничтожность и зависимость, постоянная гонка за моим одобрением, взглядом, но сейчас я просто хочу, чтобы все от меня отьебались хотя бы на время.

Теперь режим «не беспокоить» будет проглатывать все звонки и сообщения, давая мне хоть один блядский вечер покоя и свежего

Взяв эспрессо в будке возле фонтанов, расположенных в центре парка, я прикуриваю.

Чёрт, курю под моросящим дождём, с напитком в стаканчике, словно подросток. Не думал, что имея всё, я смогу порадоваться настолько ничтожной мелочи.

Эмоционально я буквально разлагаюсь на части. Меня ничего не волнует. Во мне никаких чувств - я абсолютно лишен эмпатии по отношению ко всему миру. Будь я хоть немного религиозен, попросил бы Бога вселить в себя немного заинтересованности, хоть немного смысла.

Вечерняя прохлада показывает, что тепло закончилось и в ближайшие месяцы можно его не ждать

Куря одну сигарету за другой, я рассматриваю всё, что происходит в парке - а происходит ровным счётом ничего. Продавец кофе курит с другой стороны от своей лавки. Фонтаны не работают. На летних террасах никто не сидит.

Людей вообще нет. Только девочка лет шестнадцати-семнадцати на лавке в пяти-шести метрах от меня точит в одиночку булочку - и так медленно, любуясь ею, закрывая от дождя рукавами.

Ухмыляюсь про себя.

Довольно милое зрелище, можно проникнуться. Просто аленький цветочек, мёрзнущий

в суровую ноябрьскую погоду.

Начинаю идти вперёд, просто потому что не могу стоять на месте. Видно, вконец раздолбленная психика всегда заставляет меня что-то делать - потому и пальцами стучу по столу, и выкуриваю по две пачки в день. Чёрная жилетка прилипает к белой рубашке, которая также прилипает к телу.

Подышал свежим воздухом.

Побыл в одиночестве.

Насладился тишиной.

Медленно я иду с одноразовым стаканчиком в руках и вижу, как девочка тоже решает где-то укрыться от дождя. Она встаёт с лавки и начинает идти в том же направлении, что и я.

Несмотря на усиливающийся с каждой секундой ливень, здесь довольно спокойно - только я, продавец кофе и эта девочка, одетая явно не по погоде. Втроём мы делим эту часть парка. Выкурив очередную сигарету в несколько затяжек, я останавливаюсь: та девчушка спотыкается прямо передо мной и падает, опираясь руками об асфальт.

Недоеденная булка летит в лужу. Рукава и само платье в грязи. Она несколько секунд даже не двигается.

Понятия не имею, откуда столько участия и жалости, но я почти без колебаний, сразу же опускаюсь рядом с ней на корточки, подаю руку и помогаю подняться. Она принимает мою помощь, но с опаской, пытается спрятать взгляд. Могу поклясться, что она плачет - просто слёзы смешались с дождём, поэтому их трудно увидеть.

Но я вижу. И слышу почти беззвучные всхлипы.

– Сильно ушиблась? –

Всё в порядке, спасибо вам, - робко говорит она и смотрит на порванные колготы.

Давно я не слышал просто искренне «спасибо».

Да чего там - я давно уже ничего искреннего не слышал.

Промокшая до нитки, с разбитыми локтями и коленками, в одном платье. Она выглядит юной и жутко растерянной, грустной. У меня есть вопросы к родителям, которые отпускают ребёнка в таком виде гулять в позднее время суток.

У меня случается помутнение. Вроде и мозгами понимаю, что моё дело руку протянуть, а дальше свободен, но отчего-то я продолжаю осматривать её как птенчика со сломанным крылышком. Понятия не имею, откуда столько участия и жалости, но я почти без колебаний, сразу же опускаюсь рядом с ней на корточки, подаю руку и помогаю подняться. Она принимает мою помощь, но с опаской, пытается спрятать взгляд. Могу поклясться, что она плачет - просто слёзы смешались с дождём, поэтому их трудно увидеть.

Но я вижу. И слышу почти беззвучные всхлипы.

– Сильно ушиблась? – Всё в порядке, спасибо вам, - робко говорит она и смотрит на порванные колготы.

Давно я не слышал просто искренне «спасибо».

Да чего там - я давно уже ничего искреннего не слышал.

Промокшая до нитки, с разбитыми локтями и коленками, в одном платье. Она выглядит юной и жутко растерянной, грустной. У меня есть вопросы к родителям, которые отпускают ребёнка в таком виде гулять в позднее время суток.

У меня случается помутнение. Вроде и мозгами понимаю, что моё дело руку протянуть, а дальше свободен, но отчего-то я продолжаю осматривать её как птенчика со сломанным крылышком.